Восходящая звезда немецкой политики. 1921 год.

 

Götz Aly - "Hitlers Volkstaat. Raub, Rassenkrieg und nationaler Sozialismus."

Источник: http://fishki.net/anti/108493-redkie-foto-gitlera-61-foto.html © Fishki.net 

 

 

Преамбула редактора NCJ: Тотальная демонизация происходившего в Германии в 1933-1945 годах, являющаяся результатом подлости, коварства и трусости тех, кто тотально демонизировал Гитлеровский Режим боясь аналогий с самими собой (что в полной мере применимо к Сталинскому режиму - но не только к нему), безусловно вредна. Как всякая полуправда, являющаяся, как проницательно заметил Шекспир, языком клеветника ("Полуслова - язык клеветника, / Но у порядочного человека / Такие недомолвки - крик души, / Которая не вынесла молчанья." Отелло, акт III). Путаница в терминологии, отождествляющая немецкий нацизм (National Sozialismus - национальный социализм по самоопределению гитлеровцев) с фашизмом обеляет националистов всех стран - от национализма анлосаксонского до национализмов русского, сербского, украинского и других: мы не фашисты, мы не убиваем евреев и не призываем строить газовые камеры для инакомылящих - говорят они, и это совершенная правда. Которая не обеляла бы их, не будь путаницы в терминологии, безусловно намеренной и коварной. Фашистский режим Италии не был антисемитским, основооложник фашизма Муссолини не уничтожал евреев и не создавал лагеря Смерти. То же и с Франко, которого упорно называют фашистом, причем не только в СССР и его правонаследнице Федерации. Лагеря смерти создавали не фашисты, а национал-социалисты (название партии Гитлера Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei (NSDAP) очень похоже на название партии Ленина: Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия - а потому в Советском Союзе ее переименовали в фашистскую, скрывая подлинное название так же, как красный цвет флага Гитлеровского Режима: очень похожего на красный флаг СССР с той только разницей, что вместо индийского символа пятиконечной звезды его украшал другой, тоже индийский, символ: свастика).

Демонизация всех сторон жизни в Германии не позволяет понять, почему немецкий народ подавляющим большинством поддерживал Гитлера, тем самым демонизируя народ великой культуры, великой литературы, великой музыки по сей день, и делая массовую поддержку Гитлера немцами (смотри, например, фильм и фотографии съезда гитлеровцев в Нюренберге) загадочной, не давая возможности объективно проанализировать ее причины, а оставляя ощущение врожденной порочности немцев (а это безусловная чушь). Она не дает также возможности проводить объективные сравнения Сталинского и Гитлеровского режимов, так как тотчас же появляется возражение: абсурдно сравнивать Советский режим с фашистским, так как МЫ боролись с фашизмом, принеся в жертву 27 миллионов Советских Людей - последнее совершенная правда. Но не вся правда, а полуправда. С которой нелегко спорить ввиду запутанности терминологии и отсутствия в словарях ПРАВИЛЬНЫХ слов. 

Гитлер действительно создал народное государство - но только для немцев. С невиданной никогда и нигде ранее социальной защитой. С оплаченными отпусками для рабочих и служащих - чего ранее не было не только в Германии. Именно Гитлер создал государственную систему пенсионного обеспечения и прогрессивного налогообложения немцев. По сей день повсюду скрывается, что именно "дьявол Гитлер" придумал круизы на кораблях и сделал их доступными для рабочих и служащих. Означает ли это, что каждый, кто путешествует на корабле по Средиземному или Карибскому Морю сегодня, невольно является наследником Гитлеровских идей? Никоим образом, разумеется. Но означает ли это, что круизы на кораблях, как все, что изобрел и внедрил Гитлер, омерзительны и бесчеловечны? И это полный абсурд. Который возникает из за абсолютной демонизации Гитлера во всем, что он (будучи безусловным извергом, но не во всем извергом) делал. 

Путаница в терминологии и демонизация Гитлера не позволяет обсуждать глубинное сходство между планом окончательного решения еврейского вопроса Гитлером - и делегитимизацией Израиля (последний пример - решение Юнеско о том, что евреи не имеют права молиться у стены Еврейского Иерусалимского Храма, известной как стена плача, так как она - наследие палестинских арабов!?!) и объективно рассмотреть многие другие проблемы. Пришла пора объективно обсуждать правление Гитлера, не считая кощунством сказать о гитлеровском правлении что-то хорошее. Ибо тотальная демонизация всего, что происходило при Гитлере в Германии, человечеству ничего хорошего не сулит.

Необходимо отделять бесчеловечные, преступные и воистину дьявольские действия Гитлера от вполне человечных (не всечеловечных, человечных лишь для арийцев - но человечных для подавляющего большинства населения Германии) социальных структур, которые также были созданы Гитлером. Смешивание всего - и хорошего, и плохого - в единую и нераздельную кучу не позволяет эффективно бороться с бесчеловечностью по всему миру сегодня и ничего хорошего не сулит в будущем. Пришла пора объективно обсуждать Гитлера и гитлеризм. Используя не вводящие в заблуждение (в частности, путающие фашизм с нацизмом), а правильные слова. Отделяя кошмарное, совершенное Гитлером, не знающее себе в мере бесчеловечности аналогов где-либо и когда-либо, от социальных национальных программ, которые привлекали немцев к Гитлеру и созданному фюрером немецкого народа режиму.

 

В этом концептуальном контрексте приводимые ниже статьи представляются важными. В них наличествуют неточности (главная из которых приписывание Гитлеру создание социальной защиты граждан в Германии, тогда как этот процесс был начат еще Бисмарком - к началу первой мировой войны Германия была не только наиболее технологически развитым и быстро прогрессирующим экономически государством, но также и страной с наиболее мощной социальной защитой). Фактические ошибки следует принять во внимание, но их наличие не должно ставить под сомнение главное: 

ДЕМОНИЗАЦИЯ ГИТЛЕРА, НА ВЕКИ ВЕЧНЫЕ, ДЬЯВОЛИЗИРУЮЩАЯ ПОШЕДШИЙ ЗА ДЬЯВОЛОМ НЕМЕЦКИЙ НАРОД, ВЫГОДНА КОНКУРИРУЮЩИМ С ГЕРМАНИЕЙ НАЦИЯМ, ПРЕТЕНДУЮЩИМ НА ДОМИНИРОВАНИЕ В ЧЕЛОВЕЧЕСТВЕ

Юрий Магаршак, редактор журнала Новых Концепций 

=============================================================

 

 

"Народное государство» Гитлера". Георгий Стоцкий 

Совсем недавно в Германии вышло историческое исследование Гётца Али под названием: «Hitlers Volkstaat - Raub, Rassenkrieg und nationaler Sozialismus», т.е. «Народное государство Гитлера - грабёж, расовая война и национальный социализм».

Али задался простым вопросом: в чём причина поддержки Гитлера огромным большинством немцев? – И ответил:

« …национальый социализм Гитлера» был не пропагандистским лозунгом - его реализовывали в действительности.

 

Вот выборочный ряд мер по осуществлению социальной политики Гитлера до войны:введение оплаченных отпусков для рабочих и служащих; удвоение выходных; поддержка массового туризма; создание первого дешевого и доступного «народного» автомобиля – «Фольксваген»; введение системы пенсионного обеспечения и прогрессивного налогообложения… 

Именно Гитлер придумал и сделал доступными для рабочих и служащих Рейха круизы на кораблях, столь популярные во всем мире по сей день.

Список можно продолжать… а уже после начала войны - обеспечение семей солдат деньгами (они получали 85% зарплаты-нетто кормильца, в то время как семьи британских и американских солдат - менее половины).

 

А затем, уже в ходе войны неслыханных масштабов, нацизм сумел обеспечить немцам невиданный, даже ранее, уровень благосостояния, социального равенства и вертикальной социальной мобильности. Вот почему режим чудовищных массовых преступлений, - констатирует Гётц Али, был в то же время режимом огромной народной популярности. Отсутствие сколько-нибудь значимого внутреннего сопротивления гитлеровскому режиму, равно, как и в первые, послевоенные годы, чувства вины у немцев, Али объясняет именно этой взаимосвязью. Именно она и превратила гитлеровский режим в столь привлекательный для 95% , т.е. подавляющего большинства немцев.

 

Их уровень жизни и до войны, и в ходе войны был невероятно высоким. А когда стали возникать трудности с обеспечением немцам уже привычно, высокого уровня жизни, и прежде всего, питания, из-за происходившего на восточном фронте, то, как показал другой немецкий историк - Кристиан Герлах, они и стали одной из причин, ускоривших уничтожение евреев Европы. Этим же объясняется во многом и убийство голодом и холодом миллионов советских военнопленных. Продажа отнятой у евреев собственности позволяла выбрасывать на рынки капитала, недвижимости, и даже на вещевые рынки и в розничную торговлю, дополнительное количество благ и тем самым, пусть и частично - удовлетворять резко возросший в период войны спрос на повседневные товары и ценные вещи. На вопрос: куда девалось имущество ограбленных, депортированных и умерщвленных? – Али дает четкий ответ: их золото, драгоценности, часы, украшения, их одежда, предметы обихода, оборудование их мастерских и лавок, их валюта и ценные бумаги, их дома и хозяйственные постройки – все это продавалось местному населению и в самой Германии, и в оккупированных ею странах. Выручка от продажи еврейской собственности втекала в резервуар госбюджета Германии и оккупированных стран, а затем, в очищенной от следов ее происхождения форме, присваивалась немцами.

 

В 1942 г. президент рейхсбанка Функ и рейхсфюрер СС Гиммлер договорились о том, что золото (включая выломанные из челюстей золотые зубы), драгоценности и наличность убитых в лагерях смерти поступают на хранение в рейхсбанк, который начисляет их денежный эквивалент на особый счет, зашифрованный кодовым именем «Макс Хайлигер». Менее ценные мелкие предметы (часы, перочинные ножи, авторучки, портмоне и пр.) продавались, через особые лавки, фронтовикам; - хорошую одежду и обувь могли приобрести переселенцы из числа «фольксдойче». Но выручка от продаж во всех случаях шла государству – она переводилась затем на соответствующую статью военного бюджета. Причём, министр финансов - Шверин фон Крозиг лично следил за ходом этого процесса.

 

И здесь мы возвращаемся к основному, наиболее болезненному и в сегодняшней Германии выводу Али: «Система была создана для выгоды немцев. Каждый принадлежавший к «расе господ» - а это были не только какие-то нацистские функционеры, но 95% немцев – имел долю в награбленном – в виде денег в кошельке, или импортированных, закупленных в оккупированных, союзных или нейтральных странах и оплаченных награбленными деньгами, продуктах. Жертвы бомбежек носили одежду убитых евреев, спали на их кроватях, благодаря партию и государство – за помощь.

 

Холокост, – по словам Али – остается непонятым, если не анализируется как самое последовательное в современной истории массовое убийство с целью грабежа,».

 

И завершает он книгу «Народное государство Гитлера - грабёж, расовая война и национальный социализм» словами:

 

«Если бы всё награбленное нужно было возместить – с законными банковскими процентами – за время, прошедшее с конца войны по сегодняшний день, то зарплаты и пенсии в Германии пришлось бы сократить вдвое». – конец цитаты.

 

И первый вопрос участникам передачи: насколько правомочен вопрос об ответственности не только преступного режима за преступления против человечности, но и всего народа – всей нации?

 

**********************************************************

 

 

Cреди немецких историков, изучающих самый мрачный и позорный период истории своей страны – 12 лет нацистской диктатуры, – Гётц Али занимает особое место. По общему мнению, книга Али «Народное государство Гитлера. Грабеж, расовая война и национальный социализм» - это, бесспорно, новая попытка истолкования исторического феномена, известного как «Третий рейх».

 

Али задался простым и вполне естественным вопросом: в чем причина многолетних успехов Гитлера, поддержки его огромным числом немцев? Как могло столь очевидно мошенническое и преступное предприятие, как национал-социализм, добиться столь высокой, сегодня едва ли объяснимой степени интеграции общества?

 

Конечно, насаждаемая и разжигаемая сверху ненависть против «неполноценных», «инородцев», «евреев», «большевиков» и пр. была существенной предпосылкой. Однако в предшествующие десятилетия немцы были не более отягощены ею, чем другие европейцы, их национализм был не более расистским. Утверждение о раннем развитии в Германии особого, специфичного для нее «истребительного антисемитизма» и ненависти к «чужакам», по мнению Али, лишено оснований. Ответ автора состоит в понимании нацистского режима как «услужливой (по отношению к подавляющему большинству немцев – С.М.) диктатуры». Гитлер, гауляйтеры, значительная часть министров, статс-секретарей и пр. действовали как классические политики-популисты, постоянно озабоченные настроением управляемых. Они ежедневно задавались вопросом, как добиться их удовлетворенности, улучшить их самочувствие. Каждый день они заново покупали их одобрение или по меньшей мере нейтралитет.

 

Программа «национального социализма» была не только пропагандистским лозунгом, во многом ее реализовывали на практике.Поощрение семей с детьми (выплата пособий) за счет холостяков и бездетных пар; начатки развитой затем в ФРГ системы пенсионного обеспечения; введение прогрессивного налогообложения. К ним следует добавить защиту крестьян от неблагоприятных последствий капризов погоды и колебаний цен на мировом рынке; защиту должников от принудительного взыскания долга путем описи и продажи имущества (должников по квартплате – от выселения). Понятно, что все это способствовало популярности режима. Во время войны нацистское руководство, учитывая уроки войны 1914-1918 гг., прежде всего озаботилось продовольственным снабжением населения, организовав его так, чтобы простыми людьми оно ощущалось как справедливое. Повышенные нормы выдачи были связаны с более тяжелой работой или особыми, вызванными состоянием здоровья потребностями. Это имело следствием рост симпатий к режиму, что отмечалось даже его противниками.

 

Во-вторых, и тоже учитывая уроки прошлого, власть постаралась не допустить безудержной инфляции и краха немецкой валюты. Военнослужащие слали родным посылки из оккупированных стран, отпускники тащили домой мешки, чемоданы, сумки весом в десятки килограммов. С учетом жалованья и довольствия военнослужащих подавляющее большинство немцев жило во время войны лучше, чем до нее. Это «военно-социалистически подслащенное благосостояние» позволяло поддерживать дух масс, побуждая их вытеснять из сознания преступную подоплеку такой политики.

 

В годы войны большинство (на 1943 г. – 70%) немцев – рабочие, мелкие служащие, мелкие чиновники – не платили прямых военных налогов; крестьяне имели существенные налоговые льготы; пенсии в 1941 г. были повышены (это ощутили особенно мелкие пенсионеры). Все предложения финансовых специалистов об усилении налогообложения отвергались руководством рейха «по политическим соображениям».

 

Та же забота о «благе народа» характеризовала и «генеральный поселенческий план Ост», вырабатывавшийся с 1939 по 1942 г. В своей окончательной форме он предусматривал вытеснение из европейской части СССР « в сторону Сибири» до 50 млн. славян, место которых должны были занять немецкие колонисты. Гитлер мечтал переселить из Тюрингии и Рудных гор «наши бедные рабочие семьи, чтобы дать им бóльшее пространство». «Немецкий рабочий фронт» предусматривал устранить таким путем «по меньшей мере 700 тыс. мелких, убогих сельских хозяйств». В 1942 г. немецкие дети играли «в вооруженных крестьян на черноземных пространствах», невесты солдат мечтали о сотнях тысяч «рыцарских имений» на Украине. И даже Генрих Бёлль писал родителям в конце 1943 г.: «… Я часто думаю о возможности колониального существования здесь на Востоке после выигранной войны». Все это, подчеркивает Али, планировалось не ради прибылей юнкеров и монополистов, а как «конкретная утопия для каждого» немца.

 

Расовая теория нацистов справедливо расценивается как идейная подготовка и обоснование ненависти и массовых убийств. Но для миллионов немцев она была привлекательна другой своей стороной – обещанием равенства внутри нации. Нацизм, показывает Али, действительно обеспечил немцам бóльшее социальное равенство и бóльшие возможности социальной мобильности, нежели имевшиеся в кайзеровском рейхе и Веймарской республике.

 

Нацистская идеология, подчеркивая различия вне нации, смягчала классовые различия внутри. Это ощущалось в организациях «гитлерюгенда», Союза немецких девушек, при прохождении имперской трудовой службы, в организациях партии и, хотя более медленно, даже в вермахте.

 

Война ускорила демонтаж социальных перегородок. Большие потери командного состава заставили с октября 1942 г. открыть путь к офицерским должностям людям без законченного школьного образования. И это было встречено в широких слоях населения «восторженно». Согласно нюрнбергским законам 1935 г. новые браки между «арийцами» и евреями были запрещены, зато впервые в истории Германии офицер мог жениться на дочери рабочего, если не существовало, конечно, биологических противопоказаний.

 

Итак, резюмирует Али, посредством грабительской расовой войны неслыханных масштабов нацизм обеспечил немцам невиданную ранее степень благосостояния, социального равенства и вертикальной социальной мобильности. Вот почему режим чудовищных массовых преступлений был в то же время режимом огромной популярности. Отсутствие сколько-нибудь эффективного внутреннего сопротивления, равно как и последующего чувства вины Али объясняет этой исторической констелляцией. Не устрашившись этих трудностей, Али столкнулся и с другими. Выяснилось, что множество документов о чрезвычайном военном бюджете Третьего рейха, где подробно фиксировались доходы, полученные из оккупированных стран, были впоследствии (уже после войны) сознательно уничтожены. Это относится прежде всего к актам, касающимся использования еврейского и вражеского имущества, с помощью которых могла быть детально расшифрована невероятно выросшая за годы войны статья бюджета «Общие административные доходы». Уничтожение их происходило как в ФРГ, так и в ГДР. Общим мотивом была заинтересованность в исчезновении документов, из которых без труда могли быть выведены реституционные требования. «И тут, и там это делалось в интересах всех немцев».

 

Бюджетная политика Гитлера, как показывает Али, с самого начала была авантюрной, ориентированной на ожидаемые будущие доходы (поэтому с 1935 г. он запретил обнародование госбюджета). Перевооружение Германии, позволившее ликвидировать безработицу и повысить покупательную способность масс, осуществлялось за счет гигантских кредитов, приведших к быстрому росту внутреннего государственного долга. Бюджеты сводились с огромным дефицитом, и к концу 1937 г. Германия стояла на пороге банкротства. Выход был найден во внешней экспансии (аншлюс Австрии, захват Судетской области, а затем и остальной Чехословакии) и экспроприации евреев (путем наложенного на них после «Хрустальной ночи» «штрафа» в размере 1 млрд. рейхсмарок, а затем «аризации» еврейской собственности).

 

Финансирование начатой войны было организовано нацистским руководством при деятельной помощи менеджеров государственных и частных финансов как огромное мошенничество. Чтобы не лопнуть, оно должно было каждый раз покрываться выгодным победоносным миром. Этот мир должен был обеспечить удовлетворение «подвешенного» потребительского спроса внутри страны и погашение военных долгов. Чем дольше шла война и чем больше средств она сжирала, тем больше должна была быть добыча и, следовательно, тем бесчеловечнее обращение с покоренными.

 

Непрекращающаяся болтовня о народе без пространства, о колониях, об экспансии на Восток, об «аризации» и пр. в конечном счете преследовала одну лишь цель – достижение не заработанного собственным трудом общего для немцев благосостояния и притом в кратчайшие сроки. Ибо, как показывает Али, разглагольствуя о том, что они закладывают фундамент «тысячелетнего рейха», нацистские главари на самом деле сплошь и рядом не знали, чем на следующий день покроют свои счета. Как бы велики ни были добыча и завоеванные территории, результат всегда оказывался ниже ожиданий. Поэтому Гитлер не мог остановиться, удовлетвориться эксплуатацией уже завоеванного. Политика «непокрытого чека», подлежащих оплате в короткий срок государственных казначейских обязательств, нависающего внутреннего долга – иначе говоря, финансовое хозяйство, функционирующее по принципу мошеннического «снежного кома» - все это делало нацистскую верхушку объективно неспособной к миру. Экспансия должна была продолжаться, прекращение ее привело бы к банкротству и концу режима.

 

Как уже отмечалось, от немецких военнослужащих шли в рейх миллионы вещевых и продуктовых посылок. Чтобы масштабы этого грабежа остались тайной, статистика отправлений, которая велась почтовым управлением вермахта, в конце войны была уничтожена. Али обратился поэтому через газету «Ди цайт» к пожилым читателям и читательницам с просьбой описать содержимое этих посылок. Результат: женщины ностальгически вспоминали об отличных продуктах и промтоварах, которые получали от находившихся в армии отцов, мужей, братьев, мужчины же – все без исключений – утверждали, что никогда не отправляли посылок.

 

Тотальное разграбление оккупированных стран имело для их населения тяжелейшие последствия. По подсчетам Али, изъятие продовольствия с оккупированных советских территорий означало «голодную катастрофу для десятков миллионов людей» («полное лишение питательной базы для 21,2 млн. человек»). Как заявил Геринг 16 сентября 1941 г., «в принципе на оккупированных территориях соответствующим питанием должны быть обеспечены лишь те, кто работает на нас». Как уже ранее показал другой немецкий историк Кристиан Герлах, трудности, возникшие с обеспечением немцам привычно высокого уровня питания, были одной из причин, ускоривших уничтожение европейских евреев. Этим же объясняется во многом умерщвление голодом и холодом миллионов советских военнопленных.

 

Али указывает и на очень существенное различие. Если в оккупированных странах Западной, Северной и Южной Европы вермахт (за исключением хаотических недель отступления в самой последней фазе войны) расплачивался за реквизиции и закупки «билетами имперской кредитной кассы» или местной валютой, вследствие чего масштабы их ограбления можно хотя бы приблизительно вычислить по величине израсходованных денежных сумм, то на оккупированных территориях Советского Союза порядок был иным: дензнаки задействовались лишь частично, а значительная часть присвоенного оформлялась т.н. «квитанциями» или просто не оформлялась.

 

Большое место в книге занимает анализ финансово-экономических последствий ограбления евреев в оккупированных и зависимых от немцев странах. Продажа отнятой у них собственности позволяла выбрасывать на рынки капитала, недвижимости, вещевые рынки и в розничную торговлю дополнительное количество благ и таким путем частично удовлетворять повсеместно резко увеличившийся спрос на товары повседневного обихода и ценные вещи. Конечно, причиненные войной и немецким ограблением Европы дыры в снабжении населения не могли быть закрыты полностью, но на какое-то время, в каких-то местах – существенно уменьшены.

 

На первый взгляд финансовые средства, влившиеся в военную кассу рейха в результате экспроприации европейских евреев (15-20 млрд. рейхсмарок, или 5% военных расходов Германии), были не столь велики. Однако, поскольку указанные расходы на 50% финансировались за счет кредитов, добавочный доход расширял рамки кредитования на равную сумму, и эффект, таким образом, удваивался. А самое главное – эти вливания позволяли справляться с пиковыми нагрузками военного бюджета в кризисные моменты, когда требовалась мобилизация всех сил и ресурсов. Они позволяли руководству щадить подавляющее большинство немецких налогоплательщиков, замедлять разграбление оккупированных стран и при этом хорошо оплачивать военнослужащих, финансировать закупки оружия и военное строительство. Все это способствовало поддержанию внутренней стабильности в Германии, а также готовности к коллаборации в оккупированных странах.

 

Еще одним способом эксплуатации и ограбления других народов в пользу немцев был рабский труд миллионов иностранных рабочих в Германии (часть вербовалась туда добровольно, однако большинство составляли пригнанные). Не говоря уже о том, что труд этих людей оплачивался хуже равноценного труда немцев (рабочим из Польши и Советского Союза – самым дискриминируемым – за равный труд предприятия платили на 15-40% меньше), их облагали более высоким подоходным налогом плюс особым налогом в размере 15% заработка. Евреи, цыгане и «остарбайтеры» платили в итоге в три раза больше, нежели работающие рядом немцы. Именно поэтому, а также за счет вольнонаемных польских рабочих поступления от подоходного налога в казну рейха во второй половине военного времени увеличились вдвое.

 

И здесь мы возвращаемся к основному, наиболее болезненному выводу Али: «Система была создана для общей выгоды немцев. Каждый принадлежавший к «расе господ» - а это были не только какие-то нацистские функционеры, но 95% немцев – в конечном счете имел какую-то долю в награбленном – в виде денег в кошельке или импортированных, закупленных в оккупированных, союзных или нейтральных странах и оплаченных награбленными деньгами продуктах на тарелке. Жертвы бомбежек носили одежду убитых евреев и приходили в себя в их кроватях, благодаря Бога за то, что выжили, а партию и государство – за оперативную помощь. «Холокост, – заключает Али – остается непонятым, если не анализируется как самое последовательное массовое убийство с целью грабежа в современной истории».

 

Но суть не только и не столько в экономической стороне: поощряя грабеж, нацистское руководство создавало впечатление «отеческой заботы о людях», давало им ощущение «маленького счастья посреди большой войны». Коррумпирующий эффект посылочно-мешочной эпидемии Али демонстрирует письмами домой… солдата Генриха Бёлля. Поначалу в них звучат критические нотки по отношению к поведению товарищей, но постепенно эпидемия захватывает и его («дьявол, - вздыхает он в письме, - это действительно дьявол, и он сидит во всех»). «Под благосклонным покровительством «крестных отцов» Геринга и Гитлера, - констатирует Али, - солдат Бёлль целеустремленно и вдохновенно покупает и переправляет в Кёльн» родителям и жене масло, яйца, шоколад, кофе, лук, полпоросенка, мыло, косметику, дамские чулки, туфли, безрукавку и т.д., просит прислать ему для закупок все имеющиеся дома свободные деньги. «Католическая, чуждая нацизму политически семья Бёллей была довольна... Так возникала лояльность миллионов людей, в случае Бёллей – безусловно пассивная. Но для способности к политическому функционированию режиму больше и не требовалось».

 

"Если бы все это (награбленное у иностранцев и инородцев – С.М.) нужно было возместить – с положенными за истекшее время (с 1944-1945 гг.) процентами – наши зарплаты и пенсии пришлось бы сократить вдвое».

 

Может это понравиться?