>> << >>
Главная → Выпуск 20

Растущая сила инновационной экосистемы все быстрее приближает крах современной экономики

Олег Фиговский автор более пятисот международных патентов
Март 2018
Опубликовано 2018-03-08 01:00

3.2 Инновации и экономика

 

Растущая сила инновационной экосистемы все быстрее приближает крах современной экономики

 

Мы живём в эпоху неограниченных возможностей. Считается, что через несколько лет произойдут удивительные вещи, совершенные во имя инноваций, которые, в конечном счёте, полностью изменят нынешнюю экономическую систему, служившую источником трудовых отношений и дохода на протяжении нескольких сотен лет. Некоторые инновации выглядят слишком неправдоподобно, и мы можем ошибочно предположить, будто это всего лишь очередная забавная причуда учёного люда, которой суждено исчезнуть бесследно. В этом-то и заключается главная ошибка, ведь это, все равно, что полагать, будто бульдозер, который вот-вот тебя раздавит – мираж, и непременно исчезнет, перед тем как закатать тебя в асфальт.

Мы меняем нашу экономическую систему в глобальных масштабах. Это стоит в повестке дня совещаний разного уровня, начиная с офисных и кончая правительственными, постоянно обсуждается на конференциях, симпозиумах, форумах, круглых столах, выносится в интернет-блоги, но при том большинство из нас до сих пор не полностью осознали масштабность грядущей перемены. А между тем грядёт могущественная сила, способная смести большую часть существующего бизнес-мира. Достаточно вспомнить вхождения в нашу жизнь на памяти одного поколения компьютеров, интернета и мобильной связи. На заре стремительного инновационного процесса многомудрые эксперты в один голос утверждали, что вычислительные машины не найдут коммерческого применения, поскольку рынок ограничен потребителями расчётов научного характера; интернет на рынке не пойдёт, потому что это междусобойчик высоколобых интеллектуалов; мобильная связь невозможна, так как нет технической базы для её реализации. Что с того получилась, всяк сейчас наяву видит и чувствует, пользуясь, как должным, само собой разумеющимся, домашними компьютерами, мобильниками, сматрфонами, маршрутизаторами и прочими гаджетами.

Перемена подобного масштаба в мировой экономике произошла, когда индустриальная экономика сменила сельское хозяйство, став ключом к дальнейшему развитию мира. Бульдозер перемен приближается очень быстро. Нам нужно понять, что прячется за пылевой завесой, поднятой его движением, и определить сферу наших интересов и возможностей.

Растущая сила инновационной экосистемы все быстрее приближает крах современной экономики. Сотрудники AccentureInstituteforHighPerformanceЛарри Доунс (LarryDownes) и Пол Ньюнс (PaulNunes) выяснили, что «раньше подрывным инновациям требовалось больше десятилетия, чтобы хоть как-то повлиять на существующие индустрии. Теперь это время уменьшилось вдвое и продолжает сокращаться».

Чем быстрее на рынке появляются все новые и новые конкуренты, тем быстрее сокращается жизненный цикл любой идеи. Инновация по-прежнему будет обладать рыночным потенциалом, но то время, которое имеет организация или предприниматель на то, чтобы собрать потенциальную прибыль, сильно снижается. Этот факт подмывает складывавшуюся за два века модель индустриальной экономики.

Это требует совершенно иного подхода к бизнесу. Инновация станет основным видом деятельности: она больше не будет связана с единичным улучшением продукта или побочной работой по расширению его функционала. Чтобы процветать, нам придётся постоянно создавать уникальные и оригинальные проекты, интересные рынку – быстро и по умеренной цене. Ричард Флорида (RichardFlorida) из CreativeCulture сказал, что мы находимся на острие «крупнейшего экономического прорыва всех времён», а Олег Фиговский добавил: «Являясь автором более 500 изобретений, я реально чувствую поступь нового экономического прорыва, основанного на новейших изобретениях».

Экономист Александр Аузан обращает внимание на другой аспект проблемы вхождения инноваций в жизнь общества, а именно, как культура делает одни страны прогрессивными, а другие – стагнирующими. Культура и экономика имеют между собой значительно больше общего, чем принято думать. Социолог и политик Самюэль Хантигтон отметил: «Культура имеет значение». Тем самым он переформулировал другую знаменитую фразу, сказанную лауреатом Нобелевской премии по экономике Дугласом Нортом: «Институты имеют значение». Научно доказанное наличие в мировом развитии культурного фактора было обнаружено сравнительно недавно.

Отправной точкой рассуждений являются графики экономического развития всех стран мира за последние 200 лет. Во-первых, они явно свидетельствуют, что лидеры и аутсайдеры мирового экономического развития не меняются: Европа и Америка опережают всех как в 1800 году, так и сегодня, а Африка всегда остаётся в конце. Во-вторых, разрыв между лидерами и отстающими не уменьшился, а увеличился с 4 до 200 раз. То есть вместо конвергенции мы наблюдаем дивергенцию экономического развития. В-третьих, прогресс имеет место, потому что во всем мире люди стали жить дольше и умирать позже.

Экономисты могут дать объяснение этим долгосрочным трендам. Статистик Агнус Мэдисон свел данные о развитии всех стран за 200 лет в одну таблицы, и оказалось, что существует две линии развития стран, которые условно можно назвать траектория A и траектория B.

 

Рис. 1. Траектория А. Изменение ВВП на душу населения развитых стран.  Графики построены экономистами МГУ на основе данных Агнуса Мэдисона.

 

Существуют страны, которые медленно, но стабильно развиваются – это Западная Европа и Америка плюс Израиль и Новая Зеландия, а есть остальные 175 стран, которые скорее стагнируют. Имеются случаи, когда страна сходит со второй траектории и врывается на траекторию развития. Таких в мировой истории зафиксировано пять: Япония, Южная Корея, Сингапур, Тайвань, Гонконг.

 

Рис. 2. Траектория В. Изменение ВВП на душу населения развивающихся стран.  Графики построены экономистами МГУ на основе данных Агнуса Мэдисона.

 

Очевидно, что существуют какие-то культурные особенности, которые влияют на принадлежность страны к тому или иному пути развития.

Гипотеза, которая обладает хорошим объяснительным потенциалом влияния культуры на экономику, изначально к ней не относилась. В 1985 году экономист Пол Дэвид опубликовал статью «Клио и экономическая теория QWERTY» и обнаружил странную вещь. По непонятной причине в левом углу латинской клавиатуры стоит эта комбинация. Это неудобно с точки зрения эргономики. Другой пример – ширина железнодорожной колеи. Исследования показали, что технически оптимальная ширина дорожной колеи – та, которая принята в России, а не во всем мире, но никто из-за этого не будет массово перекладывать шпалы. И исследуя данный феномен, Пол Дэвид показал, что при распространении технических стандартов существует вероятность попадания в подобный стандарт ошибки. Более того, будучи однажды принятым, он становится удобным и создаёт сетевые эффекты и экономию на масштабе, затрудняет его изменение и, следовательно, исправление ошибки. Относительно клавиатуры догадка состоит в том, что так называлась фирма, выпускавшая печатные машинки. Теперь нет ни машинок, ни фирмы, а стандарт есть, и его менять никто не собирается.

Так вот идея, что ошибки могут быть крайне жизнеспособны и передаваться из поколения в поколение, очень способствовала пониманию влияния культуры на то, как живут страны. На основе «феномена QWERTY» нобелевский лауреат, создатель теории институционального развития Дуглас Норт в статье «Институты и экономический рост: историческое введение» объяснил различие в траекториях развития Англии и Испании в XVII-XIX веках, которое продолжается до сих пор. В то время Испания и Англия были странами с очень близкими показателями по занятости, населению, политическим проблемам, внешней экспансии. Но через 300 лет Англия стала первой страной мира, научным лидером, промышленной мастерской, а Испания – одной из самых отсталых стран Европы. Причина? – Случайность, говорит Норт, точно так же как с QWERTY. По стечению обстоятельств вопрос о налогах в Испании попал к королю, а в Англии – в руки парламента. Потом придуманы объяснения экономистов, что лучше, когда налогоплательщики контролируют налоги, но это все появилось только в XVIII веке, а не в XVI веке, когда решение было принято. Оно повлияло на развитие стран – в Англии налогоплательщики пришли к выводу, что прибыльнее инвестировать и увеличивать богатство.

Существует ли взаимосвязь между способностью страны производить разнообразные и сложные промышленные товары и уровнем ее благосостояния? Ответискалиэкономисты Ricardo Hausmann (Harvard University) и César A. Hidalgo (MIT). Результатомсталоисследование «The Atlas of Economic Complexity. Mapping Paths to Prosperity».

Для оценки взаимосвязи был введен такой понятный термин, как объем накопленных страной производственных знаний (productiveknowledge). Для его расчета анализируют разнообразие промышленных товаров, которые экспортирует страна (diversity), и степень сложности их производства. Берется во внимание также число стран, экспортирующих этот же товар (ubiquity). На основании расчётов составили рейтинг economiccomplexityindex. В итоге, по мнению авторов, можно судить об уровне сложности («умности») экономики (economiccomplexity) государства. Как отмечают учёные-новаторы, объем производственных знаний, накопленных страной, не просто выражает уровень благосостояния того или иного государства, а является его драйвером. Говоря по-русски, движущей силой. Следите за мыслью?

По мнению авторов, показатель economiccomplexity объясняет различия в уровне жизни между странами (чем больше productiveknowledge, тем выше уровень благосостояние страны) и, что более важно, имеет способность предсказывать рост экономики. А страны склонны приходить к уровню благополучия, соответствующему развитию их производственного знания (productiveknowledge). То есть, беден тот, кто плохо учится.

Для наглядности предлагается сравнить экономики Сингапура и Пакистана.

Сингапур и Пакистан оба экспортируют по 133 продукта. Объем ВВП этих стран сопоставим. А ВВП на душу населения в Сингапуре в десятки раз выше, чем в Пакистане. Почему? А потому, что Пакистан экспортирует те же товары, что и 28 других стран. А то же самое, что и Сингапур, продают за рубеж только 17 стран. Те же самые товары, что и Пакистан, экспортируют слабо диверсифицированные страны. А такими же, как Сингапур, торгуют страны с экономикой высоко диверсифицированной. То есть, для благополучия важно не только сколько и что производить и продавать на мировом рынке, но и кто ещё продаёт там то же самое. А в стране с высоко диверсифицированной экономикой новые эффективные производства создаются просто и быстро. Что и помогает обеспечивать ее стабильность в вечно штормящем океане мирового бизнеса.

В рейтинге economiccomplexity по итогам 2012 года среди 125 стран лидировали Япония (индекс сложности экономики +2,09), Южная Корея (+1,64), Англия (+1,503), Швейцария (+1,5), США (+1,498). Все они живут не худо, экспортируют технологически сложные товары. Скажем, Япония – автомобили, детали двигателей, электронные интегральные схемы, оборудование и механические приборы, принтеры, копировальные машины и так далее. Россия в рейтинге 47-я с индексом сложности экономики +0,36.

В рейтинге индекса сложности Россию обогнали Беларусь (30 место, индекс +0,87), Мексика (35, индекс +0,8), Украина (39, индекс +0,55), Филиппины (45, индекс +0,4), Тунис (46 место, индекс +0,37). Но вот не задача. Сразу за Россией, на 48 месте – Австралия (индекс +0,32). Но разве австралийцы живут хуже россиян? Нет. По уровню жизни в 2012 году Австралия 4-я, а Россия 66-я. Беларусь по уровню жизни 54-я, Украина – 71-я. Лидер уровня жизни Норвегия в рейтинге «умной» экономики на 15 месте с индексом +1,23. При этом сырьевая составляющая в норвежском экспорте сопоставима с российской.

Когда страна в изоляции, она вынуждена себя обеспечивать сама. Так, или приблизительно так, на Кубе (90, индекс –0,67) и в Иране (96, индекс –0,92). К самообеспечению снова движется и Россия. Навряд ли это хорошо отразится на уровне жизни россиян. СССР производил все – от иголок для патефона до термоядерной бомбы. Только система оказалась неустойчивой и не очень эффективной.

Как отмечает экономический блогер Павел Рыков (spydell), ссылаясь на информацию статистического отдела ООН, технологический сегмент (машины, транспортное и электрооборудование, оптика, микроэлектроника, компьютеры и компоненты) занимал в 2013 году 67,2% в структуре японского экспорта. На втором месте – Южная Корея с 60,9%, далее Филиппины – 58,3%, Мексика – 56,3%. А показатель России – всего 5,5%.

«У Филиппин сильны позиции в производстве вакуумных ламп и полупроводников. Мексика производит различную бытовую и мультимедийную технику, преимущественно для нужд США и Канады. Хорошие позиции у Чехии (56,5% в структуре экспорта) и Венгрии (57,1%). В этих странах достаточно ровно распределён экспорт в машиностроении, транспортном оборудовании и в хай-тек производстве, не хуже, чем в Швеции (41,2%), славящейся своей высокотехнологической продукцией», – замечает Павел Рыков.

Среди привлекательных для бизнеса отраслей немало наукоёмких сфер: биотехнологии, системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети, интегрированные высокоскоростные транспортные системы, компьютерное образование, формирование сетевых бизнес-сообществ. Эти отрасли во многих странах развиваются особенно быстрыми темпами – от 20% до 100% в год.

Универсальных для всех стран рецептов вовлечения денег в инновации ещё не изобрели. Но минимальные требования есть. Речь о создании благоприятного правового климата для: 1) привлечения иностранных инвестиций с целью организации прибыльных производств; 2) роста собственных конкурентоспособных производительных сил; 3) творческого развития передовой научной мысли, способной быть на острие новейших достижений и продвигать технологии.

Хороший пример – Ирландия, где развернулись владения компании Intel. Бизнес пришёл сюда не по команде. Ирландское правительство создало в своё время для IT-компаний исключительно благоприятный экономический и налоговый климат.

Институтом экономических стратегий РАН была проведена оценка геополитического потенциала современных цивилизаций. Согласно этой оценке, в западно-европейской цивилизации наибольший интегральный показатель мощи (ИПМ) имеет Германия (5,5 балла), а в восточно-европейской – Польша (2,8 балла). В евразийской цивилизации наибольший ИПМ имеет Россия – 5,8. США обладают самым высоким ИПМ среди стран мира – 8,3 балла, за ними следует Китай – 7,0.

Таким образом, рассматривая геополитическую мощь современных цивилизаций в составе их наиболее крупных частей, можно сделать вывод о том, что наи-большую геополитическую мощь и устойчивость демонстрируют цивилизации с моногосударственной (индийская, японская) структурой либо те, которые имеют в своём составе две-три страны (североамериканская, китайская, океаническая). Серьёзно потеснить «моноцивилизации» в общем рейтинге смогли только западноевропейская и евразийская цивилизации (20 и 12 стран соответственно). Евра-зийская цивилизация, несмотря на то, что в историческом плане относительно недавно она могла считаться «моноцивилизацией», находится в состоянии цивилизационного раскола и, как следствие, является полем экспансии граничащих с ней цивилизаций.

Одним из самых наглядных показателей экономического развития страны является величина ВВП на душу населения – весь произведённый страной валовой внутренний продукт, разделённый на количество жителей данной страны.Конечно, ВВП на душу населения – не единственный показатель, характеризующий уровень развития экономики страны и уровень благосостояния её граждан. Тем не менее, ВВП на душу населения – один из основных показателей, характеризующих производительность труда в отдельно взятом государстве, что в значительной мере определяется эффективностью встраивания инновационной системы в экономику страны. В таблице приведены данные  Международного валютного фонда (МВФ)о ВВП на душу населения 50 стран мира с самым высоким показателем на 2017 год (показаны изменения ВВП на душу населения за 2015-2017 годы).

 

№

Страна

2015

2016

2017

1

Люксембург

101,994.093

104,359.321

108,004.903

2

Швейцария

80,675.308

78,179.298

79,347.758

3

Норвегия

74,822.106

69,711.988

72,046.291

4

Катар

76,576.080

66,265.176

67,269.642

5

САРМакао

69,309.416

62,521.332

61,365.288

6

Исландия

50,854.583

56,113.917

60,920.393

7

СоединённыеШтаты

55,805.204

57,220.196

58,952.025

8

Ирландия

51,350.744

54,464.150

57,219.598

9

Дания

52,114.165

53,104.285

55,068.224

10

Сингапур

52,887.770

52,755.135

54,052.853

11

Швеция

49,866.266

51,136.005

52,108.708

12

Сан-Марино

49,846.896

49,990.809

51,525.591

13

Австралия

50,961.865

49,144.526

50,795.304

14

Нидерланды

43,603.115

44,827.805

46,594.048

15

Австрия

43,724.031

44,777.821

46,316.646

16

САРГонконг

42,389.630

43,827.705

45,540.109

17

Финляндия

41,973.988

42,654.184

43,832.255

18

Великобритания

43,770.688

42,105.500

43,699.555

19

Германия

40,996.511

41,895.084

43,269.771

20

Канада

43,331.961

40,409.283

41,921.353

21

Бельгия

40,106.632

40,688.479

41,595.951

22

Франция

37,675.006

38,172.850

39,126.348

23

НоваяЗеландия

37,044.891

36,253.839

37,679.186

24

Израиль

35,343.336

35,905.271

36,524.492

25

Япония

32,485.545

34,870.931

35,793.706

26

ОбъединённыеАрабскиеЭмираты

36,060.015

32,988.615

35,236.802

27

Италия

29,866.581

30,231.807

30,995.478

28

Пуэрто-Рико

29,235.748

28,719.506

28,662.985

29

Испания

25,864.721

26,823.038

27,920.811

30

Кувейт

29,363.027

25,141.533

27,612.754

31

Корея

27,195.197

25,989.879

27,023.236

32

Мальта

22734.233

24045.508

25432.885

33

Багамскиеострова

23,902.805

24,212.522

24,691.664

34

Бахрейн

23,509.981

22,797.780

23,747.186

35

Бруней-Даруссалам

28,236.640

21,496.763

23,556.877

36

Кипр

22,587.490

22,903.310

23,502.828

37

КитайскаяпровинцияТайвань

22,287.562

21,606.686

22,230.291

38

Словения

20,732.482

21,209.753

22,071.742

39

Португалия

19,121.592

19,684.380

20,347.961

40

СаудовскаяАравия

20,812.586

19,312.927

20,201.684

41

Эстония

17,288.083

18,179.646

19,349.989

42

Греция

18,064.288

18,034.774

18,873.314

43

ТринидадиТобаго

18,085.759

17,455.671

18,450.379

44

ЧешскаяРеспублика

17,256.918

17,543.123

18,104.593

45

Palau

16,070.421

16,716.420

17,812.918

46

СловацкаяРеспублика

15,991.736

16,574.811

17,439.162

47

Сент-КитсиНевис

16,109.707

16,793.507

17,332.009

48

Барбадос

15,773.555

16,043.629

16,566.239

49

Сейшельскиеострова

14,940.706

15,400.056

16,148.996

50

Уругвай

15,748.192

15,505.689

15,976.622

 

Локомотивом мирового экономического роста практически на десятилетия вперёд стал Азиатско-Тихоокеанский регион

 

Глобальная экономика вступила в относительно длительный переходный период к качественному состоянию, и уже начальная фаза этого транзита обнаружила для всех его участников необходимость адаптации к «продвинутой взаимозависимости» в его национальных составляющих. По данным ИНСОР локомотивом мирового роста практически на десятилетия вперёд стал Азиатско-Тихо-океанский регион (АТР). Для того, чтобы через 20-30 лет остаться в ТОП-10 глобального хозяйства, России предстоит добиться достойного экономического присутствия в этом макрорегионе.

В этих обстоятельствах выбирать между Востоком и Западом – посылка, хотя и навязчивая, но заведомо ложная. Но выбор иного порядка делать необходимо. Он – либо в реальном переходе к новой модели развития через многотрудные структурные реформы (а по этому путеуказателю, хотя и с разной скоростью, движутся все главные экономики мира), либо в перемещении во «вторую лигу» глобального хозяйства на позицию «наблюдателя на углеводородах» за всем происходящим. Лидеры (Китай, США и Индия), судя по прогнозам, на дистанции уже ближайших 10-15 лет резко уходят в отрыв.

Рост торгово-инвестиционных соглашений на основе преференций – устойчивая тенденция последних лет. В настоящее время они (в основном – зоны свободной торговли) не противоречат принципам ВТО. Но на подходе их «новое поколение», уже обозначенное инициативами по созданию так называемых мегарегиональных соглашений, крупнейшими из которых могут стать Транс-атлантическое торговое и инвестиционное партнёрство между США и ЕС (ТТИП) и Транс-Тихоокеанское торговое партнёрство 12-ти государств (ТТП). В обоих ведущая роль принадлежит США.

В условиях падения российской экономики, вызванного возникшим в 2013-2014 гг. сочетанием негативных факторов (отсутствие структурных реформ, снижение цен на сырье, санкции), руководство России пытается укреплять связи с азиатскими государствами. «Поворот к Азии» должен не только помочь развитию российского Дальнего Востока, но и компенсировать потери от сворачивания сотрудничества с ЕС, США и их союзниками. В целом появление осмысленной внешнеэкономической стратегии в Восточной Азии будет для России движением в верном направлении – рост этого региона способен быть драйвером для российской экономики в целом. Азиатские возможности России не исчерпываются доступом к новым рынкам для экспорта сырья – страны АТР могут также стать источником капитала и технологий.

Из стран Восточной Азии наиболее впечатляющие успехи Китая, но насколько Китай сможет стать источником капитала и технологий для России – ещё большой вопрос. Пока китайские инвестиции приходят в США, Европу, страны Африки и Южной Америки. Доля же инвестиций Китая в экономику России весьма низкая. Посему поворот российской экономической политики на Восток, анонсированный после присоединения Крыма и начала санкционной войны с Западом, постепенно заходит в тупик: выбранный на роль ключевого партнёра Китай не спешит вкладывать деньги в российские проекты, ограничиваясь ничем не обязывающими документами.

Пример тому – Восточный экономический форум 2017 года, который был проигнорирован первыми лицами КНР. Ни председатель Си Цзиньпин, ни премьер Ли Кэцян не приехали во Владивосток. Если японскую делегацию возглавлял премьер СиндзоАбэ, корейскую – президент Мун Чжэ Ин, российскую – Владимир Путин, то Китай представлял вице-премьер Ван Ян. И хотя Путин в ходе выступления на форуме пообещал «поддержку компаниям, которые готовы осваивать глобальные рынки», а полномочный представитель президента в ДФО Юрий Трутнев отчитался о заключении 217 соглашений на 2,5 триллиона рублей, на деле этот инвестиционный бум является химерой, сообщил Центр макроэкономических исследований Сбербанка России.

Несмотря на заявления о привлечении на Дальний Восток РФ китайских инвестиций на 5,5 млрд долларов, большинство договоров носило характер «меморандума о взаимопонимании», констатируют эксперты банка: это ничем не обязывающие документы, которые являются лишь декларациями, цифры в которых не отражают реальных вложений и лишь украшают статистику. Согласно статистике, суммы заключённых на ВЭФ сделок растут каждый год: 1,3 трлн рублей в 2015-м, 1,85 трлн рублей в 2016-м, в 2017-м ещё на треть больше. Но в предыдущие годы ситуация была аналогичной: вместо контрактов с обязательствами сторон заключались меморандумы о взаимопонимании.

На прошедшем ВЭФе такими «потёмкинскими» сделками стали, например, соглашение РЖД и китайской Huafeng о доставке энергоресурсов (ни о каких конкретных суммах этого контракта неизвестно), а также проект моста через Лену в Якутии, который заказали китайской PowerChinaInternationalGroup, но который «с большой вероятностью останется на бумаге», считают в ЦМИ Сбербанка.

По данным ЦБ, на апрель 2017 года прямые инвестиции Китая в экономику РФ составляли всего 2,9 млрд долларов (против 143 млрд у Кипра). Причём по сравнению 2014 годом их объем упал в 1,5 раза. «Единственной реальной крупной сделкой купли-продажи на полях ВЭФ стало соглашение о перепродаже 14,2% акций «Роснефти» китайской компании CEFC за 9,1 млрд долларов», - констатирует Сбербанк.

По мнению экспертов, отсутствие интереса Китая к ВЭФу «в настоящее время вполне объяснимо». Китай принял стратегическое решение о наращивании закупок природного газа в США, при этом такое развитие событий стало настоящим шоком для России. Дело в том, что Москва уже вложила несколько десятков миллиардов долларов в газопровод «Сила Сибири», который должен был резко увеличить поставки газа в Китай. Таким образом, принятое Пекином решение в один момент обернулось для Москвы катастрофическими потерями. Более того, поступившие данные об энергетическом балансе Китая говорят о том, что в среднесрочной перспективе Пекину российский газ и вовсе будет не нужен.

А между тем в рамках общемировой тенденции поворота к Азии налаживается реальное, а не бумажное экономическое сотрудничество Китая и Белоруссии. В 2015 году Беларусь и Китай приступили к реализации более 20 совместных научно-технических проектов, в том числе области новых материалов и энергетики, фотоэлектроники, лазерной техники, технологий сельского хозяйства и биотехнологий, информатики. Большинство из этих проектов предусматривают коммерциализацию результатов с возможным выходом на совместные производства по выпуску высокотехнологичной продукции. «Прорабатываются вопросы практической реализации научно-технических проектов на базе Белорусско-Китайского индустриального парка «Великий камень», – сообщил председатель Государственного комитета по науке и технологиям Республики Беларусь Александр Шумилин.

Белорусско-китайское сотрудничество активно развивается и по другим направлениям. Так Белорусским национальным техническим университетом (БНТУ) и промышленной корпорацией с ограниченной ответственностью «ЦюаньШэн» (город Увэй) был открыт Центр по коммерции, науке, технике, образованию и культуре провинции Ганьсу для проведения совместных исследований. Научные исследования проводятся также в совместном Белорусско-китайско-российском научно-исследовательском центре плазменных технологий, созданном с участием Белорусского государственного университета (БГУ). По словам Александра Шумилина, БГУ совместно с НАН Беларуси и китайской корпорацией ZTE проводят работы по созданию белорусско-китайской научно-исследовательской лаборатории технологий интернета вещей (лаборатории технологий InternetofThings), которая будет заниматься продвижением инновационных решений мониторинга товаро-тран-спортных потоков и реализации совместных проектов и исследований в области RFID-технологий.

В текущем году Белорусским государственным университетом информатики и радиоэлектроники заключено три новых контракта с китайскими организациями на выполнение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в областях электромагнитной совместимости радиоэлектронных средств, радиолокации и ионно-плазменного оборудования для тонкоплёночных технологий с общим объёмом финансирования 3,8 млн. долларов США.

В настоящее время, отметил Александр Шумилин, белорусскими и китайскими организациями прорабатываются вопросы реализации нескольких проектов, в том числе по созданию совместной лаборатории оптоэлектронных и лазерных технологий с участием НАН Беларуси и Института океанографического приборостроения Академии наук провинции Шаньдун, а также создания БНТУ и Северо-Восточным университетом города Шеньян Белорусско-китайского центра перспективных прикладных инженерно-технических научных исследований. На базе этого центра будет осуществляться реализация совместных научно-исследовательских проектов, разработка и содействие коммерциализации современных наукоёмких технологий и инновационной продукции. Прорабатывается также вопрос о создании совместного инженерно-образовательного центра «БГУИР-Huawei» для дополнительного образования, разработки программных продуктов, проведения научно-исследовательских работ.

В общем контексте поворота к Азии по части успешного сотрудничества в области инноваций представляется уместным привести в качестве примера сотрудничество в сфере передовых технологиях Китая и Израиля.

В начале 2015 года израильское высокотехнологическое предприятие WLCSP, принадлежащее совместному израильско-китайскому фонду прямых инвестиций «Инфинити Групп», стало первой публичной компанией, имеющей не китайских соучредителей, чьи акции будут продаваться на Шанхайской фондовой бирже. Иностранным фирмам официально запрещено продавать свои акции на китайских фондовых биржах. Тот факт, что Китай позволил фирме с израильскими соучредителями продаваться в Шанхае, представляет собой небольшой, но важный шаг, возможно, демонстрирующий высокую заинтересованность китайских властей в израильских технологиях.

Торговые отношения между Израилем и Китаем рассматриваются израильскими лидерами как одно из наиболее приоритетных направлений внешней экономики. Во время своей поездки в Китай, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу подчеркнул, что будущее за странами, способными производить интеллектуальную собственность и превращать их в инновации и технологии. «Израиль не столь велик, как Китай, – сказал премьер-министр Израиля, – восемь миллионов жителей, это примерно треть населения Шанхая. Но по сравнению с нашими размерами, мы производим больше интеллектуальной собственности, чем любая другая страна в мире. Партнёрство между изобретательской способностью Израиля и производственными мощностями Китая может стать чрезвычайно выигрышной комбинацией». Похоже, что в Китае полностью разделяют мнение израильского премьера. В последние годы экономические отношения между странами развиваются все интенсивнее.

В 2010 китайское правительство сократило некоторые ограничения на инвестиции за рубежом. Правительство стало поощрять вклады китайских инвесторов в высокие технологии, биотехнологии и агротехнологии. Во всех этих областях Израиль, завоевавший лидерские позиции, сразу привлёк к себе интерес дальневосточных бизнесменов. Тогда же в 2010 году, в Шанхае состоялась всемирная выставка ЭКСПО-2010, на которой впервые у Израиля был свой павильон, позволивший еврейскому государству заявить о себе как о стране передовых технологий и инноваций. Вероятно, именно тогда и было положено начало интенсивному сотрудничеству между Китаем и Израилем.

В 2010 году состоялась первая китайская инвестиция в израильские инновации и первое приобретение китайской компанией израильской фирмы. Компания «СанхуаЧжэцзян» инвестировала 10 миллионов долларов в «Гелиофокус» - компанию, занимающуюся разработкой использования солнечной энергии. А компания «Ифанг» приобрела за 60 миллионов долларов высоко технологическую израильскую компанию «Пегас». Наконец, в том же 2010 году был решён ещё один важный вопрос, когда Израиль и Китай подписали соглашение по туризму, упростив процедуру получении визы для китайцев, посещающих Израиль. Это, в свою очередь, привело к потоку китайских бизнесменов, открывших для себя множество возможностей в еврейском государстве. Китай начал инвестировать в Израиль.

Уже в 2011 году китайская национальная химическая корпорация «ChemChina» осуществила одну из крупнейших инвестиций китайского государственного предприятия в последние пять лет, приобретя почти за два с половиной миллиарда долларов 60% израильской агрокомпании «МахтешимАган», специализирующейся на разработке и производстве средств защиты культурных растений, превратившись в крупнейшую в мире компанию агрохимикатов.

Ещё быстрее совместные проекты и инвестиции стали развиваться после пятидневного визита израильского премьера в Китай в 2013 году, когда Нетаниягу встретившись с главой китайского правительства Ли Кэцяном, подписал торговое соглашение. К этому моменту годовой товарооборот между странами достиг 8 миллиардов долларов. Тогда же ведущая китайская компания в области здравоохранения «FosunPharma» инвестировала 240 миллионов долларов в израильскую фирму «АльмаЛазерс», считающуюся ведущим мировым предприятием в использовании медицинских лазеров, став обладателем более 90 % ее акций.

В том же 2013 году стартовали несколько крупных академических проектов, позволивших, университетам Китая и Израиля сотрудничать в научной сфере. Проекты были представлены как инвестиции в реформы китайского образования, обеспечивающие оптимальные условия для творчества и создающие базу для взаимопонимания в бизнес-индустрии. Самым большим из них стал проект фонда, принадлежащего богатейшему бизнесмену Азии Ли Ка Шину, который пожертвовал израильскому исследовательскому университету Технион более 130 миллионов долларов. В рамках проекта Технион, входящий в десятку лучших в мире институтов и занимающийся исследованиями в области науки и техники, учёные которого за последнее десятилетие получили четыре Нобелевских премии, станет основой для создания аналогичного научного центра Технион-Гуандун в Южном Китае.

Другой выгодной инвестицией Ли Ка Шина оказался вклад в израильскую компанию «Waze». Инвестор вложил 30 миллионов долларов из 67 миллионов начального капитала в компанию, которая вскоре была приобретена Гуглом за миллиард.

В рамках еще одного совместного проекта китайские бизнесмены и институты инвестировали 10 миллионов долларов в израильскую программу «Элеватор», помогающую фирмам стартап выйти на рынок. А Тель-Авивский университет и китайский Университет Цинхуа приняли участие в создании уникального международного центра «Ксинь» (что в переводе с китайского означает «новый»), предназначенного для научных и технических инноваций. Декларированной задачей центра стало продвижение междисциплинарных исследований, обеспечение оптимальных условия для творчества и содействие деятельности в областях, которые могут иметь влияние на общества в обеих странах и во всем мире.

При Транспортном университете в Шанхае был создан первый в своем роде Центр исследований Израиля в Китае, предоставляющий студентам информацию о китайско-израильских отношениях, включая изучение бизнес-стратегий, а также сравнительные исследования в области политики и технологий.

Осенью 2013 года министры транспорта Израиля и Китая подписали меморандум о взаимопонимании в отношении железной дороги, которая сделает возможной транспортировку грузов из Азии в Европу через Израиль. Создание новой железнодорожной линии позволит значительно сократить транспортные расходы, которые не будут зависеть от политической ситуации в Египте, владеющем Суэцким каналом, и, в то же время, не потребуют долгой транспортировки вокруг Африки. Железнодорожная трасса между портами Ашдода и Эйлата создаст прямой путь из Индийского Океана в Средиземное море. Согласно меморандуму Израиль несёт ответственность за строительство железной дороги, в то время как Промышленный банк Китая возьмёт на себя часть финансирования.

Таким образом, одна из крупнейших стран мира, обладающая второй по величине экономикой, инвестировала миллиарды долларов в Еврейское государство. Подобная тенденция показывает, что Китай намерен продолжать инвестиции, что, безусловно, является признаком перспективного и процветающего будущего для обоих государств.

 

Возврат в высокие технологии

 

Возвращаясь непосредственно к теме взаимосвязи инноваций и экономического развития стоит обратить внимание на статью Михаила Сваричевского«Почему в России нет гражданского/коммерческого высокотехнологического производства». В этой статье автор пытается разобраться, чем отличаются «высокотехнологичные» компании от «низкотехнологичных», что нужно, чтобы высокотехнологичные компании могли рождаться и выживать, почему с софтом у нас лучше, чем с хардом, с чего начиналась кремниевая долина в США и можно ли ее «скопировать», почему Китай всех рвёт, а также, что происходит в Сколково, РОСНАНО, Фонде перспективных исследований и приведут ли они к расцвету российских инноваций.

Автор подчёркивает что самое большое широко распространённое заблуждение о высокотехнологичном производстве – это то, что там очень высокие прибыли, работа не пыльная, а грязные и трудоёмкие производства (энергетика, добыча и переработка полезных ископаемых, пищевая промышленность) – не очень важны, само физическое производство разработанных высокотехнологичных устройств лучше оставить странам 3-го мира и единственное, что якобы мешает расцвету хай-тека в России – это воровство, коррупция, не продают нужное оборудование, отсутствие своих Джобсов. 

В реальности все оказывается не так: высокотехнологичный бизнес имеет высокие требования к капиталу, сроки окупаемости длинные, риски всегда есть, прибыль капает медленно и не поражает воображение (лишь иногда бывают выдающиеся результаты, когда получили «закрывающий» патент на очень «вкусную» технологию, и есть ресурсы чтобы защищать его в суде, впрочем, такие технологии и разрабатывать дёшево не получится). На Западе инвестиции в высокие технологии пошли только потому, что в обычном, простом бизнесе делать уже было нечего, плюс государство, оплачивая работу по военным контрактам, позволяло интеллектуальную собственность оставлять у исполнителя и использовать в коммерческих целях. 

Кроме того, те, кто слушают американские политические передачи для «внутреннего употребления», наверняка слышали фразу «BringingtheJobsBackHome»: это фактически признание, что постиндустриальная экономика («мы разрабатываем, а обезьяны за морем собирают») себя не оправдала и приводит к вымиранию целых секторов экономики.

В заключении автор делает обоснование и чёткие выводы, что для того, чтобы коммерческое высокотехнологическое производство рождалось и выживало, это должно быть выгодно, должно быть много людей, у которых есть деньги на проверку и патентную защиту кучи идей, должен быть доступен дешёвый капитал для реализации, должно быть много инженеров, которые будут реализовывать идею на практике, процесс реализации не должен быть усугублён логистическими (скорость и стоимость служб доставки, цены локальных компаний-исполнителей) и бюрократическими сложностями (сертификация, криптография и прочее)

Часто приходится слышать, что доходы от добычи и переработки нефти (и других ресурсов) невозможно потратить, т. к. они неизбежно вызовут инфляцию (голландская болезнь). На самом деле, конечно же, их можно потратить без инфляции внутри страны. Для этого их нужно тратить за границей, покупая импортное оборудование для производства (если продадут), оплачивая время работы зарубежных инженеров, которых нам не хватает («инсорсинг»), покупая зарубежные высокотехнологичные компании (если продадут). Естественно, самому государству оборудование и человеко-часы инженеров особо не нужны, а, следовательно, должен быть механизм, по которому частные компании в конкурсном порядке могли бы получать часть валютных доходов государства прямо в виде валюты для расходов строго за пределами страны. Впрочем, если быть реалистами, ожидать появления подобного механизма в России в обозримом будущем не приходится. 

В России почти нет гражданского/коммерческого высокотехнологичного производства, потому что в процессе приватизации частный бизнес получил «простые», высокодоходные активы. В дальнейшем, этот бизнес лоббировал законы, сохраняющие доходы «выше рыночных» для простого, низкотехнологичного бизнеса. Расцвет бюрократии и разного рода искусственных ограничений (таможня, многочисленные сертификаты, разрешения) опять же позволяют иметь лёгкую прибыль на преодолении сложностей особыми путями. Бизнес так делал не потому, что он какой-то плохой или глупый: это была наиболее прибыльная стратегия, а значит и выбора не было. 

В таких условиях высокотехнологичный бизнес (который обязан конкурировать на мировом рынке для максимального увеличения серии и соответственно снижения себестоимости) совершенно не выгоден: он требует много денег, квалифицированных инженеров, имеет большие риски, длинные сроки окупаемости. Как результат, сейчас простой бизнес (строительство, розничная и оптовая торговля, добыча и переработка ресурсов, аутсорс) выигрывает борьбу за инвестиционный капитал. Естественно, привлекать инвестиции можно и за рубежом, но тогда инвестор захочет, чтобы головная компания, владеющая основными активами была в зарубежной юрисдикции. То есть все вырождается в классическую схему: в России центр разработок, а все остальное за рубежом. 

Государство со своей стороны закрывает возможность «первоначального накопления капитала» для компаний, выполняющих госконтракты (как это случилось в кремниевой долине в США), оставляя у себя интеллектуальную собственность и требуя показывать при выполнении госконтрактов по бумагам скромную чистую прибыль, что не даёт даже в перспективе заработать достаточно денег для запуска своих рискованных высокотехнологичных проектов.

Если вы хотите создать свой высокотехнологичный бизнес, связанный с реальным производством, то в первую очередь нужна действительно новая идея (со старыми идеями обычно нужно слишком много денег для коммерческого результата на занятом рынке), необходимо сразу думать, как максимально нивелировать существующие Российские проблемы: отказаться от сверхкрупнобюджетных проектов (вроде своего процессора, затыкающего за пояс Intel), делать действующий прототип своими силами, в первую очередь находить инженеров (в условиях дичайшего дефицита квалифицированной рабочей силы это фатальная проблема), использовать минимум слишком дорогого капитала (а не как Displair), минимизировать количество пересечений физическими вещами нашей таможенной границы (по возможности до их полного отсутствия).

В общем, чтобы инновации двигали экономику, а экономика принимала инновации, необходимо, чтобы в процесс было вовлечено множество людей, начиная с обычного инженера с его знаниями и умениями (воплотителя инноваций в жизнь) и кончая рядовым обывателем с его деньгами на покупку новых товаров (конечным потребителем инноваций). Все остальные, как-то менеджеры среднего звена, топ-менеджеры корпораций, чиновники всех уровней, члены правительства, банкиры, бизнесмены, бизнес-ангелы – промежуточные элементы. Впрочем от эффективности их работы существенно зависит, дойдёт ли инженерная разработка до рядового потребителя. Если эти посредники между инженерами и потребителями будут работать только на себя, то никаких отечественных инноваций обыватели не дождутся. Но обывателю, по большому счёту, и разницы нет, чьи новые разработки в его жизнь войдут, родные или зарубежные. А то, что это всем боком выходит – экономика страны не развивается, а стагнирует – это не его забота, это его беда, за которую он расплачивается проживанием в стране третьего мира со всеми сопутствующими выходными данными: низким уровнем жизни, социальной незащищённостью, высокой безработицей, некачественным образованием и плохим медицинским обслуживание.

Если обратиться к России, то с точки зрения инноваций, инвестиций и экономики, интересной представляется дискуссия на Московском экономическом форуме (МЭФ) 2014 года, который утонул в старых лозунгах. Так, многие выступающие говорили о «реиндустриализации» (в переводе с латыни реиндустриализация означает повторный перевод экономики на промышленные рельсы, увеличение доли крупного промышленного производства), но, похоже, они пытались найти способы повышения экономического роста. Странный выбор.

Рассматривая этот выбор, экономист Никита Кричевский отмечает, что патриотически настроенным медийным «властителям дум» или прогрессивным директорам заводов, очевидно, невдомёк, но многочисленные представители экономической науки должны бы знать, что экономический рост включает накопление (именно прирост, а не воскрешение) физического капитала и компетенций, повышение производительности факторов производства (ресурсов, средств производства, инфраструктуры, труда) и, конечно, качественное улучшение институциональной среды общества. Причём точное количественное определение вклада того или иного элемента в совокупный рост экономической науке пока недоступно. Например, вклад повышения производительности факторов производства в общий рост в 1990-е разнился от 3% в Сингапуре и 16% в Южной Корее до 27% на Тайване и 31% в Гонконге. Ясно только, что в общем экономическом росте обязательно задействованы все звенья. Где в этом перечне реиндустриализация – бог весть.

И далее Никита Кричевский считает, что МЭФ, согласно позиционированию, площадка современная, рыночная, исповедующая экономическую свободу. Как столь уважаемое собрание могло опуститься до призывов, по сути, подражать сталинской догоняющей модернизации 1930-х, названной «индустриализацией»? Или российские экономические светочи подзабыли, что та индустриализация проводилась в кардинально иных условиях: от тоталитарного государственного управления, мобилизационной экономики, централизованного планирования, директивного ценообразования, государственной собственности на все и вся до использования неквалифицированной крестьянской рабочей силы и отсутствия массовых знаний?

На взгляд Никиты Кричевского, надо говорить о всеобщем оболванивании, депрофессионализации и просто о повальной торговле уже не только бюрократическими, но и производственными должностями. А ещё о научной деградации страны и фактическом уничтожении инженерной прослойки российской экономики (хотя, подозреваю, говорить об этом было некому – все ж небожители). А если кому-то в жилу порассуждать о «кознях» треклятого Запада, лучшего примера системной диверсии против России не найти.

Проведённые социологические исследования показали, что жизнью в России довольны две категории людей: те, кто не в курсе, и те, кто в доле. 68% россиян с доходами выше среднего по стране хотели бы, чтобы их дети учились и работали за границей. 37% хотят, чтобы их дети жили за границей постоянно. И это вызывает вопрос: «А кто будет создавать инновационные технологии?».

Сегодня Россия занимает меньше 2% в мировом ВВП. Основными статьями экспорта (по данным ФТС) является газ и нефть (70%), первичные металлы (15%), круглый лес (10%), все остальное, включая оборудование, вооружение и технологии – менее 5%. Сексуальные услуги стали в нынешней России чуть ли не второй занятостью, а более 60% российских женщин вообще не видят смысла в интимных отношениях с партнером, если не получают от них материальных выгод.

В рейтинге Doingbusiness, определяющим удобство ведения бизнеса, за последний год Россия упала сразу на 7 позиций, заняв 123-е место из 183-х возможных. В рейтинге восприятия коррупции страна откатилась на десятилетие назад, став 154-й – примерно на уровне с Таджикистаном, Папуа Новой Гвинеей, Конго и Камбоджей. За последние 20 лет число общеобразовательных школ в России сократилось на 19 тысяч.

Россия вошла в десятку самых опасных стран мира для инвестиций. По мнению PoliticalRiskAtlas 2011, Россия входит в число стран с чрезвычайно высокими политическими рисками и самой нестабильной бизнес-средой. 1,5% населения РФ владеет 50% национальных богатств. По данным ЦСИ «Росгосстраха», в России годовой доход более млн. у 160000 человек, годовой доход более 0000 имеют 440000 семей. 92% крупной российской промышленности, банков и прочего – это иностранная собственность. Только в банках Швейцарии находится около млрд. российского происхождения. На 30000 питерских бездомных приходится менее трёхсот мест в ночлежках. Всего в России насчитывается 101 миллиардер с совокупным капиталом в 2,7 млрд. Российские миллиардеры платят самые низкие в мире налоги (13%), которые не снились их коллегам во Франции и Швеции (57%), в Дании (61%) или Италии (66%). Только в России налог на дивиденды по акциями ниже подоходного, всего каких-то 9%.

По оценке аналитиков Массачусетского кризисного центра, контролировать нынешнюю территорию России населением менее 50 млн. человек невозможно чисто физически, т. к. расчётная плотность населения, в этом случае, составит менее 2,9 человек на квадратный километр. (Плотность населения США составляет 26,97 человек на квадратный километр). Учитывая все вышеизложенное, несложно предположить, что России может отказаться в этой ситуации уже через 3-5 лет.

По прогнозу известного эксперта-политолога Збигнева Бжезинского, Россия, как единое государство, прекратит своё существование. Причиной станет полный износ промышленного оборудования, электроэнергетики и жилищно-коммунальной сферы, массовая безработица, а также падение цен на нефть и, как следствие, неисполнение бюджета. Россия, скорее всего, распадётся в ближайшие годы на 6-8 государств. Новые государства станут зоной нестабильности и будут разделены на сферы влияния мировых лидеров, Об этом говорится в докладе ведущих аналитических центров, который размещён на сайте ЦРУ США.

Вышеприведённые данные безусловно не бесспорны, но заставляют ещё раз задуматься над вопросом, кто и как будет осуществлять технологическую модернизацию России и кто будет разрабатывать и осваивать новейшие технологии, которые создаются в мире со все нарастающей скоростью.

Здесь уместно вспомнить ощущения главы РОСНАНО Анатолия Чубайса от международного форума «Глобальное инновационное партнёрство – 2012». По его словам, на него сильное впечатление произвела профессиональная глубина понимания венчурными инвесторами и главами ассоциаций инвесторов из ряда стран Юго-Восточной Азии инновационного бизнеса. «По стратегии они давали советы, которые, на мой взгляд, очень разумны. Это говорит о степени зрелости инновационного бизнеса в Азии в целом, и в Китае в частности», – отметил тогда Анатолий Чубайс. Он признался, что его поразил тот факт, что в состав китайской ассоциации венчурного капитала, представители которой приехали на форум, входит около пяти тысяч венчурных фондов. Представители китайского инновационного бизнеса рассказывали о тех ошибках, которые может совершить государство, пытаясь напрямую участвовать в построении инновационной системы в стране. «В инновационной экономике прямые лобовые меры по участию правительства в её построении неэффективны – это то, что они сами говорят о своём опыте, сами говорят о своих ошибках в инновационной сфере, и то, что мне кажется, вполне актуально для нас. Меньше политики, больше бизнеса – существенно лучше», – вспоминал глава РОСНАНО.

Тут снова же на ум приходит опыт Израиля в деле сращивания инноваций с экономикой. В Израиле для ориентации исследователей на востребованные рынком разработки было активизировано взаимодействие израильских компаний в исследованиях и разработках с иностранными компаниями, в том числе, Транснациональными компаниями. Была запущена программа BIRD ( Israel – US BinationalIndustrialResearchandDevelopmentFund), контрагентами в которой стали американские компании. Сейчас действует несколько двунациональных фондов промышленных исследований и разработок (BinationalIndustrialandDevelopmentFund) – с такими государствами, как США, Сингапур, Канада, Великобритания, Китай и Южная Корея. Фонд компенсирует до 50% расходов израильских компаний в совместных исследовательских проектах с иностранными компаниями. Проекты позволяют израильским компаниям проводить разработки и решать задачи, актуальные для высокотехнологичных компаний – лидеров мирового рынка. Последние активно открывают международные исследовательские центры в Израиле («Интел», «Моторола», «Майкрософт» и другие), при этом только за 1984-92 гг. число таких центров в Израиле увеличилось с 10 до 18. Отдельный вклад внесла программа создания технологических инкубаторов, реализуемая с 1991 года для поддержки проектов посевной стадии. Технологические инкубаторы создавались преимущественно рядом с университетами, которые являются источником технологий и основой появляющегося высокотехнологичного кластера, а также осуществляют финансовую поддержку проектов. Как результат – страна стала лидером в области разработки и внедрения высокотехнологичных проектов.

 

Шестой технологический уклад

 

В настоящее время технологии и знания играют большую роль в политике, военном деле и экономике и развиваются намного быстрее, нежели в конце прошлого века – цивилизованный мир входит в Шестой технологический уклад. Как указывает в своих работах профессор Георгий Малинецкий, Шестой технологический уклад основан на использовании нанотехнологий, биотехнологий, систем искусственного интеллекта, интегрированных высокоскоростных транспортных систем, глобальных информационных сетей. Дальнейшее развитие получат следующие отрасли, находившиеся в фазе эмбрионального развития в Пятом технологическом укладе: космические технологии, гибкая автоматизация производства, атомная промышленность, авиационная промышленность, производство конструкционных материалов с заранее заданными свойствами. Согласно теории долгосрочного технико-экономического развития, в процессе замещения одного технологического уклада другим развивающиеся страны получают преимущество для осуществления рывка в своём развитии.

Определяющую роль в темпах вхождения в Шестой техногический уклад отдельно взятой страны играют технократы – высоко-квалифицированные специалисты в области техники и технологий, которые в первую очередь руководствуются своим рациональным мышлением и только затем собственными интересами. Их деятельность является ключевым фактором успешного вхождения передовых технологий в жизнь общества.

И тут встаёт вопрос: «Как вовлечь высококвалифицированных специалистов и талантливых технарей в работу в данное время в данной стране?».

Лучший способ – не принуждать талантливых людей силой работать на благо общества, а создать для них условия, которые будут мотивировать их остаться и работать здесь. Основныемотиваторы для талантов описал в своём исследовании теоретик менеджмента Дэн Пинк. Всего мотиваторов четыре.

Первый – материальный: комфортное место проживания, благосостояние семьи, безопасность, хорошая школа для детей, качественное медобслуживание, удобные условия для работы и т. д. Особенно важно это для многолетних проектов. Условия жизни должны быть сопоставимы с жизнью за рубежом. В такой логике делается проект «Иннополис» в Татарстане, задуманный для IT-специалистов со всей России. Но с креативными людьми такая мотивация действует только до определённого уровня, пока не получены разумные базовые условия жизни. Только деньгами и материальными благами необходимых для успеха людей заинтересовать невозможно.

Второй мотиватор – autonomy (автономность). Это самая недопонимаемая во многих странах, особенно в России, концепция, предполагающая прозрачность процесса и независимость в принятии решений. Для креативных людей это принципиально важно. У них должна быть свобода креативного выбора как минимум на достаточно большой площадке. А за её пределами право решать и судить надо давать независимым и авторитетным экспертам. К примеру, в Российском квантовом центре ключевые решения принимает совет из 14 уважаемых учёных в этой области. Он оценивает кандидатов на позиции, направления и результаты исследований. Совет независим, его члены – учёные из топ-30 отрасли, а девять человек входят в топ-100 мировых физиков. В самом центре они не работают и от него не зависят. Обычно в России научный менеджмент поставлен не так: решения принимают администраторы или учёные, получающие бенефит от реализации проектов.

Третий мотиватор – mastery: желание до бесконечности улучшать свои умения и таланты. Благодаря технологиям наша планета стала совсем маленькой, а амбициозные люди стремятся соревноваться в своём деле на мировом уровне. Талантливые люди хотят быть лучшими в своём деле в мире, а не только внутри страны. Поэтому на больших промежутках интересными могут быть только проекты, конкурирующие глобально. Например, создание компаний и продуктов, подобных Huawei, продающихся на глобальном рынке, намного интереснее для настоящих лидеров, чем что-то ориентированное только на Россию. Именно mastery – главный драйвер развития открытых технологий (Linux, Wikipedia, MySQL, PHP, Apache и др.): лучшие специалисты создают их, не получая денег.

Четвёртый мотиватор – purpose (цель, стремление). Людям важен смысл того, что они делают. Важно, чтобы проекты были глобальными, долгосрочными, значимыми и амбициозными – заметно и существенно затрагивали много людей и организаций. ВспомнитедевизСтиваДжобса: «To put a ding in the Universе».

Создание системы, основанной на принципах сравнительного удобства работы и жизни, autonomy, mastery и purpose, позволит удержать в стране талантливых людей и сделать их работу эффективной. Даже такая сложная история, как импортозамещение, может оказаться полезной, если позволит запустить достаточно амбициозные, глобальные и долгосрочные проекты, в которых в перспективе могут быть заняты десятки, а то и сотни тысяч человек, создающие вокруг себя целые экосистемы.

Если несколько с другого ракурса посмотреть на поступь по миру Шестого технологического уклада, то эта промышленная революция в значительной степени будет вредить развивающемуся миру. Более эффективное, гибкое производство находится ближе к конечным пользователям, подрывая преимущества низкой стоимости рабочей силы. Интерес к большой части развивающихся стран, где низкая стоимость производства преобладает, будет уменьшаться. В странах, где это не широко распространено, например, большая часть Африки и Ближнего Востока, будет ограничен потенциал для более крупной обрабатывающей промышленности низкого уровня. Конечно, всегда будет большой рынок для дешёвых трудовых производств, товаров промышленного назначения низкого уровня – даже если Промышленный Интернет будет широко реализован и усовершенствован – но развивающиеся страны не будут в состоянии привлечь столько же инвестиций в производство низкого уровня. Как в своё время получилось у Японии, Южной Кореи, Тайваня, Китая и послевоенной Германии, где производство низкого уровня явилось крайне важным для развития их промышленной базы ускоренными темпами, чтобы они могли догнать и превзойти опережающие их в экономическом отношении страны. В наше время на дешёвой трудовой силе и технологиях вчерашнего дня вряд ли удастся добиться экономического роста.

Но влияние технологий Шестого экономического уклада на развитие страны в целом не однозначное. Это уже поняли в Китае, где одну из ветвей Шестого технологического уклада – глобальные информационные сети, где одной из составляющих является промышленный интернет вещей – принялись укорачивать. Тут руководство Китая пытается уравновесить два конфликта интересов. С одной стороны, самый большой страх Пекина – общественные беспорядки, и управление социальными эффектами любых изменений на его многочисленной миграционной рабочей силе является высшим приоритетом Пекина. С другой стороны, вождям Поднебесной известно, что во многих прибрежных городах страны затраты на трудовую силу становятся чрезвычайно высокими. Многие низкого уровня производственные рабочие места не могут оставаться в Китае из-за низких расходов на оплату труда в других странах, в основном в Юго-Восточной Азии.

Пекин знает, что должен приспособиться, чтобы предотвратить свою собственную версию оффшоринга, и сделал приоритетом повышение своей промышленности до того же уровня, как соседние Южная Корея, Тайвань и Япония. Один из вариантов по этой части для Китая – промышленные роботы. Китай – наиболее быстро растущий рынок в мире для промышленных роботов. Он быстро становится страной с большинством подключённых к Интернету устройств и добивается значительных успехов в принятии совокупного производства. Однако риск для Пекина состоит в том, что эти изменения происходят слишком быстро, вызывая краткосрочные трудовые нарушения, которые требуют быстрого вмешательства руководства страны.

Для Китая интеграция интернета в производственный процесс может считаться расширением недавнего быстрого развития его промышленных технологий и секторов информационно-коммуникационных технологий. Хотя Китай отстаёт от Запада в ряде областей традиционной науки и техники, но он становится все более конкурентоспособным в передовой технике и высоких технологиях, и может очень скоро конкурировать со всеми в этих областях, включая и лидера – США. Так, Weibo, китайский сайт-блог, даже создал компьютер, который превзошёл Google и Microsoft на соревновании по искусственному интеллекту.

Конечная цель Китая – перепрыгнуть традиционные эволюционные процессы в производстве, как сделали Южная Корея и Япония, и перейти к автоматизированным комплексным и гибким производственным процессам, которые могут конкурировать с любой страной на всех стадиях производства, начиная с промышленного и кончая индивидуальным.

В эру Шестого технологического уклада целями инновационной политики ведущих стран мира являются увеличение вклада науки и техники в развитие экономики, обеспечение прогрессивных преобразований в сфере материального производства, повышение конкурентоспособности национальных продуктов на мировом рынке, укрепление национальной безопасности и обороноспособности своей страны, улучшение экологической обстановки.

Реализация инновационной политики экономически развитых государств происходит в рамках непрерывного процесса создания инноваций. Процесс создания инноваций определён как основа социально-экономического развития современного общества. Основными компонентами структуры этого процесса являются: инновация, инновационный процесс, инновационная деятельность, инновационный инжиниринг, инновационный инженер и его профессиональная подготовка.

При этом в каждой стране формируется своя инновационная модель. В Израиле большая часть инновационной экономики заканчивается на фиксации и последующей продаже прав на новую интеллектуальную собственность, там почти нет крупных фирм, нацеленных на производство высокотехнологичного продукта. В Японии и Южной Корее, напротив, не очень много малых инновационных бизнесов. В некоторых странах крайне слабы фундаментальные исследования, но есть инновационная экономика, ориентированная на новые технологии.

Выбирая цели и приоритеты инновационной политики, государство должно идти от реальности, в том числе от имеющегося задела и формируемого отечественного и мирового спроса. Роль государства в содействии подключения инновационных процессов к экономике крайне важна, но дело это чрезвычайно тонкое, здесь наряду с общемировыми закономерностями и процессами надо всегда принимать во внимание особенности традиций, обычаев и  менталитета, присущих конкретной стране. Иначе из этого роя не выйдет ничего.

 

Прорывные технологии – основа экономики шестого технологического уклада

 

А что привнесут в ближайшей перспективе достижения высоких технологий в жизнь рядового обывателя, работу производственных кампаний и экономику государств, рассказал основатель и президент группы компаний «Элекард» Андрей Поздняков, чьи мыслепостроения заслуживают внимания, а потому приводятся в данной главе с рядом дополнений и обобщений от авторов этой книги.

Что такое технологический взрыв?

Технологический взрыв – это комбинация технологий, которые дают возможность предпринимателям или компаниям создавать новые продукты и сервисы, с двумя характеристиками. Первая – они создают новые рынки, вторая – уничтожают или радикально изменяют существующие отрасли индустрии.

В случае с цифровыми камерами – они уничтожили плёночные камеры. В случае технологий мобильных приложений для поиска, вызова и оплаты такси или частных водителей типаUber – они не уничтожили, но радикально изменили вчерашнюю индустрию такси. Тотальное уничтожение не обязательно. Возможна радикальная трансформация.

Самые умные, как правило, не могут предсказать прорывы, пока они не произошли. В 1985-м крупнейшая телекоммуникационная компания мира «AT&T» наняла фирму «Маккензи и Кo» и задала ей один вопрос: каков будет рынок мобильных телефонов в ближайшие 15 лет? В AT&T хотели знать, стоит ли вкладываться в новые рынки, и, если – «да», то насколько решительно. В Маккензи пошли думать, обсуждать, прогнозировать, в общем, готовить предсказание экспертов за круглую сумму. В результате вынесли вердикт: «Число подписчиков мобильной телефонии в Штатах в течении 15 лет составит 900 тыс. человек». В реальности оказалось 109 миллионов. Это не маленькая ошибка, они ошиблись в 120 раз. Так что AT&T не пошла на рынок мобильной связи и осталась со своим бизнесом проводной связи. А стоимость бизнеса 15 топ- компаний, которые пошли в мобильную связь составила почти 2 триллиона долларов. То есть для AT&T это была потеря потенциальных возможностей в триллионы долларов. Как обычно, именно эксперты и знатоки инсайдерской информации отрицают возможность взрыва. Эксперты всегда найдут сто тысяч объяснений, почему такого не может быть.

Вот что интересно – сам концепт, используемый уже насколько десятилетий гуру высоких технологий не объясняет несколько недавних технологических взрывов. Например, Uber. Классическая модель прорывной технологии – начинаете делать нечто более дешёвое, чем существующее предложение на рынке, ваш продукт развивается быстрее, чем рынок в целом, становится качественно лучше рынка и – хоп!, прорыв пошёл. Но вот когда пришёл Uber, он был сразу и дешевле, и быстрее, и лучше, чем традиционное такси – взрыв на рынке пассажирских перевозок, необъяснимый в рамках классической теории прорывных технологий.

Технологический взрыв в 5 тезисах

  1. В течение ближайших полутора десятилетий мир, в котором мы живём, необратимо изменится в результате технологического взрыва, который уже начался.
  2. Технологический взрыв – это комбинация технологий, создающих новые рынки или радикально трансформирующих старые.
  3. Прорывные технологии сегодня – это накопители энергии, электромобили, беспилотные автомобили, солнечная энергетика. Есть и другие.
  4. Радикально изменяются также бизнес-модели. Пример – Uber.
  5. В прекрасном новом мире будет проблема с людьми. Те рынки, на которых они могут что-то делать, исчезают. Людей надо будет чем-то занять. Это – проблема.

Всем хорошо известны картинки, иллюстрирующие прогресс – экспонента или даже гипербола от первых каменных скребков миллион лет назад, до айфонов и марсоходов в наши дни. Понятно, что на самом деле это не совсем экспонента, а скорее последовательность S-образных кривых – медленный рост-взрыв-затухание и опять медленный рост-взрыв. Последний взрывной рост, который мы наблюдали – это цифровые технологии: компьютеры, затем персоналки, интернет, цифровое аудио, мобильная связь, цифровое видео, соцсети, мобильный интернет, смартфоны. Эта история уже вышла на насыщение. И понятно в общих чертах, что будет следующим прорывом – робототехника и новая энергетика. Вопрос только в сроках.

Закон Мура, выполняется уже десятилетия – количество транзисторов в процессоре на один доллар удваивается каждые два года. Через двадцать лет рост в тысячу раз, через сорок — в миллион. Из-за этого роста, а вся Силиконовая долина на нем основана, вычислительная мощность становится настолько дешёвой, что меняет все вокруг. Именно по этой причине Силиконовая долина совершает прорывы в таком количестве индустрий.

Закон Мура не единственная экспоненциальная технология в последние двадцать-тридцать лет. Datastorage, digitalimaging, bandwidth, то есть хранение данных, цифровая обработка изображений, пропускная способность, если по-русски – все это те же типы технологий. Когда нескольких подобных технологий собираются в одном продукте, тогда может получиться смартфон — iPhone и Android, которые появились в один год. Причина – конвергенция технологий, которые сделали возможными обе истории. Далее, эти две платформы сделали возможным новые прорывы, например Uber, AirBnb и так далее.

Прорывные технологии в действии

В качестве иллюстраций врастания в экономику прорывных технологий Андрей Поздняков приводит энергетику и транспорт. Хотя можно взять, и медицину, и связь, и космос, и многое другое – важен не столько сам пример, сколько механизм его действия: собираете несколько ключевых экспоненциальных технологий и за 10-20 лет получаете прорыв независимо от типа индустрии.

Все, у кого есть ноутбук или смартфон, использует Li-ion аккумуляторы. Начиная с 1995 до 2010 года литий-ионные батареи улучшались в среднем на 14% в год, рассчитывая в долларах на киловатт·час. В 2009 году произошло нечто весьма примечательное – началось использование Li-ion батарей в двух новых индустриях: в автопроме и энергетике. Инвестиции стали нарастать, разработки ускоряться, за 5 лет с 2009 до 2014 года удешевление квт·часа составило уже 16%, а за последние полтора года, уже превысило 16% в год.

Как люди умудряются снижать стоимость столь быстро – 16% в год! Возьмём батарейку от смартфона. В электромобиле Model S установлено 7000 батареек, подобных смарфонным. Они производятся так: литий добывается в Чили/Аргентине/Австралии, отправляется в Китай, очищается до 99%, далее отправляется в Японию или Корею, в данном случае в Корею (Самсунг), там его упаковывают в соответствующий корпус и отправляют в Калифорнию, где Тесла вставляет 7000 таких батареек в одну Model S. Только сведением цепочки поставщиков в одно место – город Рино в штате Невада – Тесла понижает стоимость производства на 30-50% в течение трёх лет. И это ещё не включает технических инноваций. Согласно Илону Маску они дадут ещё минимум 5% в год. Вот что будет двигать цены вниз следующие несколько лет.

Другая сторона также очень важная в прорывах – инновации в бизнес-моделях. Скажем технологии для такси Uber – это прорыв в бизнес-модели. Они используют автомобили, смартфоны, облако – инфраструктуру других людей, вырезают неэффективных посредников – и прорыв. Онлайн-площадка для размещения, поиска и краткосрочной аренды частного жилья по всему миру Airbnb – это тоже прорыв в бизнес модели.

Так что бизнес модель может быть прорывной. Как это происходит в области накопления энергии? Простой пример. В Силиконовой долине появляются компании, которые предлагают накопление электроэнергии как сервис. В магазине 7-Eleven стоят холодильники с напитками, кто-то заходит внутрь, хочет воды – открывает дверцу, при каждом открытии дверцы происходит запуск охлаждающего агрегата, что вызывает пиковое потребление энергии. Стоимость пиковых нагрузок значительна и составляет примерно 50% того, что 7-Eleven платит за электричество. Просто взяв батарею и поместив её в такой магазин, получим экономию от 10 до 50% электроэнергии за счёт эффективного управления расчётами за электричество. При том же самом общем потреблении. Бизнес-модель – никакой предоплаты. 7-eleven не несёт ни технологического, ни финансового риска, просто начинает экономить.

Компании нового типа становятся очень успешными с помощью инноваций в бизнес-моделях, чисто благодаря разумному управлению технологическими процессами в кампании. Тот же пример с оплатой потребления электроэнергии. В Штатах к 2020 году стоимость сервиса по хранения электричества, необходимого на один день потребления – 30 киловатт·часов – будет стоить ,2 в день. На самом-то деле не нужно резерва на целый день, чтобы кардинально изменить счёт за электричество. В Аризоне публичные сервисы чарджат в летние пиковые часы – с трёх до семи – 50 центов, а в полночь – только пять центов. Так что если у кампании есть всего четыре часа резервирования, то можно экономить половину стоимости электричества. Потому что электроэнергия будет покупаться в полночь, а использоваться днём. Четыре часа резервирования в 2020 году будут стоить долларов в месяц.

Инновации в бизнес-моделях и инновации в технологиях – обе могут быть прорывными. Масштабные системы резервирования позволяют покупать ночью, а потреблять днём, вместо того, чтобы использовать пиковые генераторы. В Техасе планируется огромная система резервирования ценой 5 миллиардов долларов, она будет экономически оправданной при цене хранения 350 долларов за киловатт·час. Но уже сейчас цена резервирования менее чем 350 долларов за киловатт·час. Компании, работающие в этом бизнесе, заявляют, что после 2020 ни одного нового пикового генератора не будет построено.

Следующий большой технологический прорыв – электромобили. «Консьюмер репорт» в 2013 году заявил, что электромобиль TeslaModel S – лучшая из всех машин когда либо произведённых. Не самый лучший электромобиль, а лучший автомобиль вообще. В этом рейтинге Тесла набрала 103 из 100 возможных. И это самый продаваемый большой люксовый автомобиль в Америке. Тесла побила BMW, Audi и прочих.

Являются ли электромобили прорывом? Это новые Феррари и Порше или это прорыв в индустрии в целом?

Эффективность двигателя внутреннего сгорания порядка 20%. 80% энергии, запасённой в баке, улетает просто в дым, в обогрев атмосферы. Электромотор обладает эффективностью 90-95%. В четыре раза более эффективен. Само по себе это ещё не обеспечивает прорыва, но если добавить тот факт, что электричество ещё и значительно дешевле, то электромобиль будет расходовать на километр по стоимости в 10 раз меньше, чем автомобиль на углеводородах. В десять раз! Когда что-то изменяется в 10 раз — это потенциальный прорыв. А если вы будете заправлять его собственной энергией, то это вообще бесплатно.

Одной из составляющих прорывных технологий является обслуживание. Взять автомобиль с двигателем внутреннего сгорания. Это более 2000 движущихся частей. В TeslaModel S их всего 18! Восемнадцать движущихся частей. Менее одного процента от ДВС. Что это означает? Обслуживание! Обслуживание не стоит просто ничего. Поэтому Тесла даёт гарантию на бесконечный пробег. Нулевая стоимость обслуживания. С нулевой стоимостью невозможно конкурировать! (Оставим эмоции на совести автора этого заявления – основателя и президента группы компаний «Элекард» Андрея Позднякова – но по сути он прав: стоимость инновации зачастую оказывается определяющим фактором её стремительного вхождения в нашу жизнь в условиях рыночной экономики).

Электродвигатель намного мощнее, чем ДВС. Тесла сравнима с суперкарами в миллион долларов, такими как Феррари или Макларен. Машина за одну десятую их цены. Просто потому, что она на электроприводе. Вот как происходит взрыв. Сотню лет автопром говорил нам – хотите большую производительность, платите большие деньги, хотите среднюю – платите средние. А теперь никакие бензиновые или дизельные автомобили больше не могут конкурировать. С этим невозможно конкурировать. Производительность Порше по цене Бьюика. Дальше этой точки ни Порше, ни Бьюик, не смогут конкурировать. Больше производительности за меньшие деньги.

«Знаете, что произойдёт?», – задаёт вопрос президент «Элекарда», и сам же на него отвечает. Аккумулятор – наиболее дорогая часть электромобиля. Начинаем с Теслы за 75 килобаксов в 2013 году, электромобили за 35-40 килобаксов получим в 2017-18. Минимальная дальность пробега на одной зарядке должна быть 320 километров, все что меньше — не пойдёт в мейнстрим, так что эти вычисления основываются на 320 километровом пробеге. 35-40 килобаксовая машина с пробегом 320 км к 2017-18, в 2020 такая же за 30 тысяч долларов. Это очень важная точка. Средняя новая машина в Штатах стоит 33 тысячи долларов. К 2020 году, или даже ранее, если удешевление аккумуляторов ускорится, в два раза более мощные электромобили будут дешевле при покупке, при этом они будут в десять раз дешевле по топливу и в десять раз дешевле в обслуживании. Так же цифровые камеры уничтожили плёночные. После этой точки не имеет смысла платить больше денег за менее мощный ДВС-автомобиль, который в десять раз дороже в обслуживании. Это переломный момент. Переломный момент в автопроме случится в 2020 году или даже в 2019-м. К 2022 году это произойдёт и в нижнем ценовом диапазоне. Индустрия сможет предложить 20 килобаксовые электромобили. К 2025 все новые автомобили будут электрическими. Все новые автобусы, грузовики и тракторы будут электрическими. Все, что движется на четырёх колёсах будет на электроприводе к 2025 году. Во всем мире, не только в Штатах.

GM представила ChevyBolt с пробегом 320 км за 500 в начале 2017 года. Форд объявил о вложении ,5 миллиардов в электромобили. Они переносят туда практически все развитие. Они еще и собираются стать компанией мобилити сервисов. Форд собирается не только производить электромобили, но и стать чем-то вроде Убер в своей епархии. То же самое про GM, они уже вложили 0,5 миллиарда в Lyft – конкурента Убера и только что купили за миллиард компанию-разработчика беспилотных автомобилей.

Однако, что бы ни делали автогиганты, на самом деле не имеет большого значения, потому что большинство прорывов происходит с другой стороны. Foxconn объявила о вложении миллиарда долларов в разработку электромобиля. Foxconn – та компания, что делает айпэды. Apple делает электромобиль, Убер делает электромобиль, Google. Целый ряд компьютерных компаний пошёл в этот рынок.

Почему? Да потому, что электромобили это компьютеры на колесах. У них 20 движущихся частей и они движимы в большей степени компьютером, чем человеком. Это серьёзный прорыв новых технологий. Но вот ещё более серьёзный.

Беспилотники – это не будущее. Они уже здесь. Сегодня на дорогах общего назначения уже сотни беспилотников. У гугломобилей нет рулевого колеса и педалей, они полностью автономны, и успешно передвигаются не только по хайвеям, но и в городах. Автоконцерны, выпускающих традиционные автомобили, агрессивно инвестируют в беспилотники. Многие уже анонсировали на 2018-2020 годы автомобили уровня 4 – люди не требуются никогда. Тесла на 90 % беспилотник и станет стопроцентным в 2018 году. Ниссан готовит беспилотник на 2018 год.

Когда же произойдёт этот прорыв, и насколько он изменит окружающий мир? Тут, опять же, стоит проанализировать скорость снижения стоимости основной технологии, используемой в беспилотниках.

Беспилотный автомобиль видит окружающий мир с помощью лидара (устройства, работающего по технологии получения и обработки информации об удалённых объектах с помощью активных оптических систем, использующих явления поглощения, и рассеяния света в оптически прозрачных средах), который делает миллионы замеров в секунду на 360 градусов вокруг, анализирует отражённый сигнал и делает выводы, где дерево, где другой автомобиль, а где кошка. В 2012 Гугл анонсировал цену своего беспилотника в 150 килобаксов, где 70 была стоимость лидара. 2013 год – следующее поколение лидаров стоило 10 тысяч долларов. В 2014 году представленлидар за 00. А следующее поколение будет стоить и будет размером с почтовую марку.

Но самое главное в беспилотнике – это бортовой компьютер. Тут для наглядности можно сравнить самый быстрый в мире суперкомпьютер 2000 года производительностью немного более одного терафлопа, занимавший целый зал и стоивший 46 миллионов долларов и современную 2-терафлопную GPU карточку за 59 баксов от NVIDIA. С 50 миллионов до 50 долларов за 16 лет! Бортовой компьютер для автомобиля без водителя готов. Готов ли рынок?

Свои исследования на этот счёт, охватывающие весь цивилизованный мир, представил ведущий производитель сетевого оборудования – кампания Cisco. По данным от Cisco, в Бразилии 95% населения готовы прямо сейчас пользоваться беспилотниками, да и подавляющее число жителей других стран, представляющих более половины населения Земли, уже готовы послать подальше существующую систему транспорта. Почему? – Кто пробовал водить машину в некоторых местах нашей планеты, тот понимает — почему. Но транспорт без водителя – это лишь одна грань беспилотников.

Суть беспилотников, как одной из прорывных технологий, которые в ближайшем будущем войдут в жизнь большинства представителей нашей цивилизации и разительно изменят экономику стран мира – не столько просто доставка грузов и пассажиров, сколько сервис, инфраструктура, которая сформируется вокруг технологий передвижения без человека в качестве водителя.   

Одна из сторон этого вопроса – мы тратим кучу денег на покупку автомобиля, и он простаивает 96% времени. Паркинги в городах могут стоить даже дороже чем сам автомобиль. Средний американец тратит 12 тысяч долларов в год на все расходы, связанные с владением автомобилем, и при этом использует его только 4% времени. Любая индустрия с 4%-й утилизацией ждёт прорыва. Этот прорыв обеспечивается всеми технологиями, которые поддерживают друг друга, а эффективность этого прорыва – использование авто не 4%, а 60-80% по времени. Прорыв в эффективности использования.

Не важно, кто соединит эти два концепта: беспилотный автомобиль и автомобиль как сервис – и поднимет использование автомобиля с 4-х до 60-80%. Автомобили в личном пользовании уходят со сцены. GM вложила 500 млн. долларов в Lyft, купила за миллиард стартапCruiseAutomation, разрабатывающий беспилотники. И, что более важно, начала пилотные проекты собрав все три технологии – электромобили, беспилотники и автомобиль как сервис. Когда это случится, мы получим тот же уровень сервиса за 10% цены владения собственным автомобилем.

Другая проблема нынешней цивилизации, решаемая посредством беспилотников – рациональное использование городских площадей. Средний американец тратит 12 килобаксов в год на то, чтобы проехать в среднем 12000 миль в год. Если предложить тот же сервис за 1200 долларов, то это сэкономит 11 килобаксов в год. Вместо простоя на парковке, автомобили станут ездить. 90% паркингов, особенно в центре города уйдут в прошлое, потому что автомобили будут все время в пути, вместо того чтобы стоять. Утилизация растет, паркинги исчезают, стоимость за километр пробега падает в десять раз. Концепция частного владения автомобилем выходит из употребления. Общее количество легковых автомобилей падает на 80%.

Три направления прорыва в индустрии автоперевозок: от двигателя внутреннего сгорания к электромобилю, от человека за рулём к компу за рулём, от автомобиля в собственности к автомобилю-сервису. Все это вместе даёт прорыв. К 2030 году все транспортные средства – автомобили, автобусы, грузовики, трактора будут электрическими, беспилотными и работать как сервис.

Последнее, но самое важное – чем все это запитать. Солнечная энергетика – это технология, а не энергетический ресурс. И, как всякая кремниевая технология, она упала в цене в 200 раз с середины 70-х годов прошлого века. Количество инсталляций, соответственно, растёт в два раза каждые два года. По крайней мере с 1990 года. Сколько удвоений потребуется, чтобы солнечная энергетика обеспечила 100% всех потребностей человечества в энергии? Ещё всего лишь семь удвоений. Это ещё 14 лет, и солнечная энергетика обеспечит 100% потребностей человечества.

Но может ли такое быть? Сможем ли мы и в самом деле обеспечить такую скорость роста? Сравним солнце с основными источниками энергии, которые выросли с 70-х в цене в 6-16 раз. Это означает, что за сорок с гаком лет солнечная энергетика улучшила свою экономику в 2100 раз по сравнению с нефтью, или в 1300 раз по сравнению с углём. И цена её продолжает падать. Инновации в бизнес-моделях здесь также крайне важны.

В Штатах и в коммерческом, и в частном секторе развивается модель «Нулевых Вложений». К вам приходит компания, которая устанавливает панели на крышу, она за это платит, она их обслуживает, и она ими владеет. Вы не несёте никаких технологических или финансовых рисков. Благодаря этой бизнес-модели финансирования в Северной Америке рынок солнечной энергетики рванул вверх с невиданной силой.

Инновации в бизнес-моделях очень важны. В солнечной и ветроэнергетике применяются множество новых бизнес-моделей, и на протяжении множества лет повторяется мантра о GridParity – уравнивании цен – ценовой точке, когда цена солнечного электричества с крыши сравняется с ценой электричества из розетки. GridParity это очень важно, но это ещё не переломный момент. Аккумуляторы, электромобили, беспилотники, солнечная энергетика – все это технологии. Кривая внедрения технологий это не прямая. Все технологии развиваются по S-образной кривой. Могут пройти десятилетия пока технология дорастёт до точки перелома, но когда это произойдёт, внедрение резко ускоряется до тех пор, пока не насытит 80% рынка. В течение нескольких месяцев, года – хоп, прорыв произошёл. Как Кодак исчез за два года, как лошади пропали с улиц за 13 лет – это S-образная кривая развития инноваций.

Что же является точкой перелома для солнечной энергетики? Это не GridParity, но GodParity – божественное уравнивание. GodParity – это точка, в которой стоимость солнечного электричества с крыши, независимо от того, где вы находитесь – в Осло с 900 часами солнца в год, в Сан Франциско с 1600, в Сантьяго с 2400, или там, где солнца вообще выше крыши – в некоторой точке стоимость электричества с крыши, становится меньше стоимости передачи. Стоимость электричества с крыши станет меньше стоимости передачи, даже если централизованная генерация не будет стоить вообще ничего. Если через 20-30 лет станет возможным приручить термоядерный синтез по нулевой цене, он не сможет конкурировать с солнечным электричеством с крыши, потому что сгенерированную энергию ещё надо доставить потребителю, и даже при комнатной сверхпроводимости потребуется прокладка магистралей для доставки электроэнергии ее конечному потребителю, за что ему придётся платить. А если у него под рукой источник энергии, за который он платит только при монтаже, а дальше пошли все в баню, то все туда и пойдут со своей ежемесячной абонеткой за предоставление услуг за доставку электроэнергии.

И это случится на всех крупных мировых рынках после 2020 года, если тенденция не изменится ещё круче. Солнечная энергия плюс аккумулирование, а аккумуляторы дешевеют даже быстрее, чем солнечные панели, по стоимости станут дешевле передачи электроэнергии по кабелям и проводам. Это станет точкой перелома на S-образной кривой прихода в нашу жизнь новой энергетики. Австралия уже в этой точке. Солнечное электричество с крыши у них уже дешевле стоимости доставки от централизованного генератора. Все варианты централизованной генерации электроэнергии (уголь, газ, атомные станции) уходят в прошлое, потому что не могут конкурировать с индивидуальной солнечной энергетикой, даже если стоимость их производства станет равна нулю. Из-за расходов на доставку, от которых никуда не деться, если генерация и потребление разделены десятками километров. Если, конечно, миру не явятся новые технологии, когда люди смогут обходиться без внешних источников энергии по типу «батарейки богов» – источника энергии внутри организма человека, который бы обеспечивал его жизнедеятельность без воды, пищи и кислорода. Ну, то уже даже не фантастика на сей момент, а просто научная ересь.

Возвращаясь из солнечного мира в век прагматизма, натыкаешься на вопрос: «Как насчет крупных потребителей электроэнергии? Что происходит с ними на заре солнечной энергетики?» А происходит вот что. Уже сейчас происходит – 5 центов за киловатт·час! В Неваде — 3,9 цента за киловатт·час. Ничто, никакой источник электричества уже не сможет никогда конкурировать с этими ценами. Электричество по пять центов за квт·час эквивалентно нефти по баксов за баррель, или газу по пять. И цена солнечного электричества продолжит падать в обозримом будущем.

Ну и какой из всего этого вывод? – Мы уже здесь. Все технологии, о которых рассказывалось – аккумуляторы, электромобили, беспилотники, солнце – все сегодня занимают лишь процент или меньше. И что говорят эксперты? Они говорят: «Этого не может быть, это просто не может произойти так быстро!». Но если мы внимательно проанализируем изменение стоимости прорывных технологий, то поймём – оно происходит, прорывные технологии входят в нашу жизнь, и очень быстро входят. И очень быстро станут, такими же привычными для нас, как сейчас мобильники, про которые двадцать лет назад обыватели слыхом не слыхивали. Точка перелома наступит в течение 2-5 лет на всех этих рынках. Аккумуляторы, электромобили, беспилотники, солнечная энергетика – к 2030 все уже кончится, станет не прорывом, а обыденностью. Это, в общем-то, уже и не будущее, это то, что происходит прямо здесь и сейчас.

Обратная сторона прорывных технологий

Эксперты прогнозируют, что в результате пришествия в экономику высоких технологий на рынке труда останется масса невостребованных людей. Те рабочие места, на которых они могут что-то делать, исчезают. При этом все говорят, что у людей должен сохраниться гарантированный безусловный доход. Всем людям надо будет иметь деньги, чтобы хватало на еду, на жилье, на одежду. Но вопрос не только в деньгах, которые нужно выплачивать. Вопрос в том, чем этих людей занять. В общественное сознание внедряются всякие идеи, типа как хорошхэндмэйд – то, что сделано руками. Это специальная целенаправленная работа, чтобы у людей был какой-то мелкий бизнес, какое-то занятие.

Было проведено специальное исследование, чем занимаются разные богатые бездельники, что они делают после того, как получили большое наследство? Выяснилось, что многие любят сажать лучок, картошечку на маленьких огородиках, вино делать своё. Домашнее сельское хозяйство, в общем. В этом направлении, как занять людей, ведётся уже серьёзная целенаправленная работа.

Но наряду с тем нет-нет, да и мелькнёт в СМИ статья, интервью или телереплика об искусственном интеллекте, как одном из продуктов прорывных технологий. И направленность материалов носит, по большей части, негативный характер. Страшилки больше идут, а не восторженное изумление перед мощью человеческого разума или спокойный и непредвзятый анализ перспектив создания искусственного интеллекта.

Что и кто стоит за причитаниями об угрозе создания искусственного интеллекта? Ведь никто не убивается по поводу того, что подъёмный кран поднимает больше, автомобиль бегает быстрее, калькулятор считает лучше. Почему начинается такая возня вокруг искусственного интеллекта? Что за этим стоит? Обострившийся комплекс неполноценности отдельных представителей рода человеческого? Экономические интересы определённых группировок? Стремление затормозить процесс, а самим тихой сапой выйти в мир с технологиями, дающими в руки рычаги управления всем мировым сообществом? И кто за этим стоит? Интеллектуалы, радеющие за судьбы мира? Воротилы бизнеса, почуявшие запах большой наживы? Младые политиканы, рвущиеся к мировому господству? Или кто-то ещё, о ком и помыслить страшно?

На сегодня бояться надо не искусственного интеллекта, а естественного. Чего стоят такие возможности современных коммуникационных технологий, как дистанционная работа над проектами. Люди друг друга в глаза не видят, черт знает, кто, чем занимается и что в конечном итоге получится. Злой гений может втянуть ничего не подозревающих бедолаг в такой проект, что всем тошно станет после его реализации, а никто из участников проекта так никогда и не узнает, что участвовал в бесовском деле.

А потому, может, оно и правильно, что пугают нас нашими же возможностями? А то ведь одно из самых знаменательных событий XX века – познание механизма синтеза вещества – привело не к зажиганию нового светила над нашей планетой во благо всего человечества, а породило создание водородной бомбы, которое недвусмысленно продемонстрировало, что человечеству ещё рановато называться цивилизованным сообществом, поскольку любое своё достижение оно в первую очередь пытается опробовать на черепе ближнего своего. И, упаси боже, какому-нибудь умнику изобрести сейчас Машину Времени. Достанется тогда от нас и предкам и потомкам. Нашествие варваров покажется древним римлянам игрой в «Зарницу».

Но это уже больше относится к вопросам порядка «Инновации и общество», которые будут рассмотрены в соответствующей главе данной книги. А подытоживая тему «Инновации и экономика» стоит напомнить утверждения, приведённые в начале данной главы: «Мы живём в эпоху неограниченных возможностей. Мы меняем нашу экономическую систему в глобальных масштабах. Грядёт могущественная сила, способная смести большую часть существующего бизнес-мира». С этим можно не соглашаться напрочь, с этим можно спорить до бесконечности, это можно просто принять на веру. Но с чем стоит согласиться безоговорочно – без инноваций, технического прогресса людское сообщество не стало бы человеческой цивилизацией, и мы бы тут про экономику с высокими технологиями не рассуждали – сидели бы на пальмах, животной жизнью наслаждаясь.

 

 

 

Добавить комментарий

Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Войдите в систему используя свою учетную запись на сайте:
Email: Пароль:

напомнить пароль

Регистрация