Восприятие кинематографа как феномена истории, культуры и технологии

Восприятие кинематографа: стадиальные и культурные факторы.

  Речь пойдет о событиях 50-40 летней давности, свидетелем которых стал автор. Так что это воспоминания  пожилого человека  и  размышления культуролога.

   Начнем с индийского  фильма «Бродяга». Фильм был снят в 1951 году. Главный актер и режиссер Радж Капур. Фильм получил статус блокбастера и на некоторое время становится самым кассовым фильмом в истории Голливуда. В СССР премьера фильма состоялась осенью 1954 года. Повторно «Бродяга» выпушен в прокат в 1959, а затем в 1965 и  позже. По итогам выпуска в кинопрокат «Бродяга» занимает третье место среди зарубежных фильмов. За все время его посмотрели 63 миллиона зрителей.

Первый прокат фильма я помню слабо, но начиная с 59 года «Бродяга» становится фактом отечественной культуры и пронизывает собой реальность,  по крайней мере,  в городах.  Десяти-пятнадцатилетние мальчишки из малоблагополучных семей постоянно напевали «Абарагу- бродяга я». Существовал перевод   песни главного героя на русский язык. В памяти осталось «Никто-нигде не ждет меня, бродяга я». Объективно,   фильм прекрасный. Его можно назвать мелодрамой с высоким гуманистическим содержанием. Однако масштаб воздействия на аудиторию был эпохальным. И это заслуживает внимания.

С чем можно сопоставить реакцию на «Бродягу»? Хронологически ближе всего прокат в СССР, так называемых, трофейных фильмов.  После войны,  из фильмофонда   Третьего рейха было отобрано и включены в список репараций несколько сотен фильмов, которые  сочли подходящими для проката в СССР. Помимо собственно немецких, в прокат пошли американские, итальянские английские фильмы. В этом списке был легендарный «Тарзан»,   классика жанра вестернов «Дилижанс», а также фильм с участием оркестра Гленна Миллера  «Серенада Солнечной Долины». Прокат трофейного фонда шел  с 1948 до середины 50-х годов.Фильмы  «Тарзан»,   и «Серенада Солнечной Долины», стали  культовыми явлениями для послевоенного поколения советской молодежи.  Вот что пишет об этом отечественная Википедия: "Трофейное" кино испортило целое поколение советской молодежи, пробудив в ней мечту об иной, не советской жизни. По словам Иосифа Бродского, "одни только четыре серии "Тарзана" способствовали десталинизации больше, чем все речи Хрущева на XX съезде и впоследствии".[1]

Так называемые «стиляги» - молодежная субкультура, появившиеся в конце 40-х годов и существовавшая все пятидесятые были немыслимы  без просмотра названных фильмов. Это – поколение моих старших братьев. Я их застал и хорошо помню. Стиляги – декларативно западническая и первая молодежная субкультура советской эпохи.  Это о них сказана знаменитая фраза: «Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст». Попробуем представить себе  отечественную кинопанораму конца 40-х –  начала 50-х годов: «Волга – Волга»,  «Цирк», «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Небесный тихоход». На фоне  однообразной и бесконечно тоскливой агитки «Серенада Солнечной Долины» стала посланием из другой Вселенной. Кинематограф имеет свойство транслировать целостность жизни. В  этом контексте  «Песенка водовоза» (фильм «Волга-Волга») как и остальные советские  реалии  не просто проигрывали, а превращались в труху.

Западничество стиляг было декларативно, но не сущностное. Английского в ту пору они, как правило, не знали. Представление о Западе имели   самое поверхностное. Важен  сам выбор «иного берега» и знаки этого – брюки дудочкой,  особая прическа, сленг, который они использовал в разговорах между собой, новомодные танцы, пристрастие к джазу и т.д. Нам важно показать связь  серьезных культурных процессов с практикой кинопроката в послевоенном СССР.

Следующая за «Бродягой» волна связана с итальянским кинематографом. Мы имеем в виду итальянский  неореализм (середина 40х– первая половина 50-х годов)  и более утонченных режиссеров-модернистов, выраставших из этого пласта:  Федерико Феллини,  Микельанджело Антониони.   Эти фильмы  показывали в СССР с середины 50-х годов. Причем, они имели беспрецедентный успех.

Безусловно то был прекрасный кинематограф. Обновление киноязыка. Отказ от постановочности (натурная сьемка, неприукрашенный показ жизни низов,  (Рим – открытый город.  Росселлини. 1945 г.; Похитители велосипедов. Витторио де Сика 1948 г.;  Рим в 11 часов. Джузеппе де  Сантис 1952 г.).

    Однако, наряду с очевидными и безусловными достоинствами неореализма (Как, впрочем, и фильма Раджа Капура) был еще один фактор,   котором  не  схватывается  сознанием, далеким от цивилизационных и историко-культурных штудий  и, поэтому, не формулируется. Мы имеем в виду стадиальную и социокультурную близость отечественного зрителя к кино- героям и обстоятельствам их жизни.

Что такое Индия начала пятидесятых годов. Это нищая восточная страна.  Голодная жизнь в трущебах, криминальная  среда,необходимость воровать – все это реальность бытия миллионов людей.  Отсюда судьба  главного героя Раджа, и его проблемы, и  безнадежная  любовь к девочке из состоятельной среды Рите.

Свидетельствую, послевоенная  Москва   середины -второй         половины  50-х  годов во многом совпадала с картиной мира, явленной зрителю в фильме «Бродяга». Я – ребенок из благополучной семьи, наблюдал во дворе и  общался с   нищей безотцовщиной, детьми уголовников, ребятами, осилившими еле-еле шесть классов и т.д. Блатная феня была частью  языка подростков. Я прекрасно понимал, что дома и в школе так говорить нельзя, а во дворе – другое дело.  Темы разговоров и шутки соответствовали описанному.

   Иными словами, фильм «Бродяга» являл послевоенному советскому зрителю понятную и знакомую реальность. Это был их мир, их драмы и их коллизии. Различие в  музыкальных ритмах и  одежде не имели значения. Срабатывало узнавание  и сердечный отклик.

 То же самое мы можем сказать и об итальянском неореализме. Италия сороковых-пятидесятых –  нищая  аграрно-индустриальная страна. Итальянское экономическое чудо начинается во второй половине 50-х и идет до середины 70-х годов. В результате,  Италия вошла в число мировых лидеров.

Фильмы неореализма являют зрителю традиционно бедное общество. Подчеркнем, не разоренное войною, а бедное в чреде поколений общество с высоким уровнем традиционного сознания. При этом шумное, экспансивное, не унывающее. Эта картина отсылала к  нашему опыту  и вызывала сочувствие.  Смотреть про это было интересно, и, несмотря на множество частных реалий,  узнаваемо. Это вам не Ингвар Бергман,  Берталуччи  или Кокто, предполагающие  сформированный вкус,  культуру восприятия, ассоциативное мышление и т.д. Послевоенная Италия гораздо ближе к советской России, чем это может показаться. Помимо безусловных достоинств  неореалистического кинематографа здесь также срабатывала как стадиальная, так и культурная близость.

============================================

[1] «Первые трофейные фильмы» .Википедия Словарная статья. e11enai.livejournal.com> 12037  html