«Записки советского политзаключенного» Отрывок из книги

Преамбула
Редакция журнала новых концепций публикует отрывок из книги известного советского ученого, доктора технических наук Александра Болонкина, специалиста в области авиации, космический техники и ядерной энергетики, автора сотен научных статей и книг и десятков изобретений. Болонкин за чтение, распространение произведений Сахарова и Солженицына, а прежде всего за изобретение множительного аппарата для распространения диссидентской литературы, был арестован КГБ в 1972г и провел 15 лет в заключении и ссылке, подвергался пыткам и истязаниям в КГБ и концлагерях строгого режима.В 1988г в связи с перестройкой бы освобожден и выдавлен за границу. В США работал в НАСА и научных лабораториях Военно-Воздушных Сил - что после пятнадцати лет заключения, в отрыве от научной работы и научной литературы, уникально само по себе. Трижды награждался Американской Академией Наук и многократно благодарностями Правительства США. Полностью реабилитирован (о чем получил напечатанную на бланке бумажку), но платить ему пенсию правительство Путина отказалось, а за незаконное заключение и каторжный труд в концлагерях пообещало не более 100 долларов за 15 лет заключения. То есть по семь долларов компенсации за год пребывания в зоне. Два цента за день каторжного труда, пребывания в карцерах, издевательств и истязаний.

Смелость Александра Александровича воистину поражает. Приведем два примера. Из диссидентской литературы Болонкин узнал, что первая сталинская пятилетка в действительности была не выполнена, а позорно провалена. После чего, имея допуск к секретной литературе, зачастил в Ленинскую Библиотеку, где собрал материалы о том, как выполнена или не выполнена очередная недавно закончившаяся пятилетка. И обнаружил, что ее успешное выполнение сплошное вранье. Все пункты плана за исключением двух позорно провалены. Уже за одну эту работу, раскрывшую тотальную лживость Советской Власти, Болонкина по логике ЦК КПСС и ГБ "следовало" посадить. Однако арест и посадка произошли как следствие не этого, а следующего действия выдающегося ученого и инженера.  

Став самым молодым доктором технических наук в СССР, Болонкин был приглашен в Столицу работать в ОКБ ракетных двигателей Глушко, преподавать в Московском Авиационном Институте и институте имени Баумана. Читая самиздат, Болонкин обнаружил, что распространяется он на пишущих машинках Эрика, "берущих четыре копии". И понял, что пишущими машинками против миллионных тиражей книг, газет и журналов советскую власть не сковырнешь. Будучи гениальным изобретателем, Болонкин создал множительный аппарат - аналог ксерокса - производивший страницу текста за шесть секунд. Роздал созданные им аппараты диссидентам. После чего - к ужасу КГБ - Москва за несколько месяцев оказалась буквально наводненной антисоветской литературой. Неудивительно, что Болонкин был обнаружен и посажен на длительный срок. Поразительно, что человек, живущий в диктаторском репрессивном режиме, бесшабашно пошел на риск, понимая, что его ожидает. Но также и понимая, что кроме него никто в СССР не сделает для диссидентов множительного аппарата. И сделал!

Человек исключительной скромности и достоинства, Александр Болонкин продолжает интеллектуальную деятельность. О скромности Александра Александровича говорит такой поразительный факт: многократно бравший у него интервью как ученого радиожурналист даже не подозревал о его правозащитной деятельности, а также того, что Болонкин провел пятнадцать лет в советских концлагерях. О чем узнал только из публикаций в журнале Новых Концепций. Факт невероятной скромности борца за права человека, уникальный сам по себе. 

Редакция журнала новых концепций уверена, что такие люди, как Александр Александрович Болонкин, должны быть гордостью Российской Страны и всех стран, на которые СССР распался. На его Родине в Перьми ему должен быть установлен памятник, а на доме, где он ютился в коммунальной квартире, повешена мемориальная доска с его горельефом. В том, что А.А.Болонкину должно быть присвоено звание Почетного Гражданина Перьми, также не приходится сомневаться. Всё это должно быть сделано в том случае, если современная Федерация является не только "Правонаследницей СССР" (как громогласно миллионнократно повторяется чуть ли не ежедневно), но и, избавившись от диктаторского режима, стала по настоящему свободной страной.  

Приводимый отрывок из книги был прислан Александром Александровичем по просьбе редакции NCJ. Который журнал считает честью публиковать.

1.СОВЕТСКОЕ  «БЛАГОПОЛУЧИЕ»

Я родился в г.Пермь и рос подобно большинству советских детей в обычной советской нищете. Мать работала уборщицей, отец погиб в 1936г в советско-японской стычке у Халхин-Гола. Жили в комнатке деревянного барака, как говорят нынче, с удобствами во дворе.

Начиная  с  4-го  класса,  я  был  отличником  и  рано  увлекся авиамоделизмом, выступал на многих соревнованиях, установил ряд Всесоюзных рекордов и даже однажды превысил Мировое достижение.

   В 1958г окончил Казанский авиационный институт со средним баллом «пять» и был направлен на работу в Опытно-конструкторское бюро О.К.Антонова (г.Киев), в котором быстро продвинулся до ведущего инженера-расчетчика летных данных. Принимал участие в создании самолетов от АН-8 до АН-124.   Одновременно   учился   на механико-математическом факультете Киевского университета, а затем поступил в аспирантуру Московского авиационного института.

После  защиты  кандидатской  диссертации  в  1964г работал в Опытно-конструкторском бюро ракетных двигателей академика В.П. Глушко, преподавал  в  Московском  авиационном  институте, Московском авиационном технологическом институте, МВТУ им. Баумана. В 1971г защитил докторскую диссертацию по кибернетике.

   К середине 1972г опубликовал свыше 40 научных трудов и книг.

Как ученый я видел много несуразностей и неполадок в советской системе,  но, не имея никакой информации, кроме официальной пропаганды, относил это к личным недостаткам отдельных руководителей и полагал, что цели социализма благородны, успехи значительны и с течением времени все станет хорошо, ведь компартия в 1962г еще при жизни нынешнего поколения обещала построить коммунизм к 1980г. От матери  я  слышал о страхе,  в котором жило население в 30-ые годы, когда по ночам "черные воронки" забирали людей, но верил  утверждениям  коммунистов, что это сталинское отклонение, оно в прошлом и больше не повторится.

2. ВКЛЮЧЕНИЕ В  ПРАВОЗАЩИТНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

В 1970г я познакомился с Юрой Юхновец.  Он рассказал,  что был студентом МГУ. Его исключили за критические выступления, и сейчас  он  работает  грузчиком. Он  рассказал  кое-что о правозащитном движении в Союзе и предложил почитать некоторые самиздатовские материалы, в частности, "Хронику текущих событий", - отпечатанные на пишущей машинке сборники с информацией о тайных репрессиях в СССР.

  Честно говоря, я пришел в ужас от этих сведений, от жестокости, с которой "борцы за народное счастье", как провозглашали себя власть имущие, преследовали людей, высказывающих иные взгляды или просто обменивающихся неугодной властям информацией.

  Вскоре Юхновец обратился ко мне с просьбой взять на временное хранение самиздатовскую и запрещенную литературу, которую он не мог хранить дома, т.к. был на учете в КГБ. Он привез ее целый чемодан, и месяц я почти беспрерывно читал, узнавая о деятельности партии и ее "выдающихся" и "благороднейших" вождей такое, от чего волосы становились дыбом и меркли все нацистские преступления. Воспитанный советской школой в духе борьбы за счастье трудящихся, я увидел, что компартия и ее вожди являются самыми худшими врагами этих трудящихся, что идет  самое  грандиозное надувательство в истории человечества.

  И я решил помогать правозащитному движению, чем мог. К этому времени Юхновец познакомил меня с преподавателем техникума Валерием Балакиревым, а тот - со своим другом инженером-электриком Владимиром Шаклеиным. Оба они были на учете в КГБ, т.к. подписали ряд протестов против нарушения прав Человека в СССР.

 Балакирев свел меня с геологом, ленинградцем Георгием Давыдовым и его женой Лерой Исаковой. Георгий уже попадался с запрещенной литературой и КГБ наказал соседям по квартире следить за ним.

  Один из моих знакомых, знавший о моем интересе к запрещенной литературе, направил ко мне студента Сергея Заря, который также интересовался ею и, по его словам, ранее в своем родном городе был исключен из института за попытку создания нелегальной группы.

    Я был неплохим фотографом и хорошо освоил репродуцирование (фотографирование) книг. К тому времени из-за границы в среду советской интеллигенции стали проникать крамольные издания. Стоили они невероятно дорого.  Морякам  заграничного  торгового флота, туристам и командировочным стало выгоднее везти из-за границы не колготки и электронные часы, а политическую литературу. Конечно, это было связано с большей опасностью, чем простая контрабанда, но и доход был выше. Достаточно было кому-то из интеллигентов заиметь 1-3 книги, как по принципу: ты мне дашь  почитать то-то, а я тебе дам почитать то-то, начинался процесс обмена литературой. Для нас этот процесс резко упростился. Обычно для внимательного прочтения толстой  книги  нужны  недели.  На  такой  срок  давали  неохотно (подобная литература была на разрыв!), но на 1-2 вечера получить любую книгу или самиздат можно было без особого труда.  Этим занимался в основном Валерий Балакирев. Но и Юрий Юхновец также добывал немало литературы.

   Получив книгу на несколько часов, они мчались ко мне, я тут же совал ее под репродукционную установку и фотографировал за 1-2 часа. Знакомство с содержанием происходило часто  после  того,  как книга уже была возращена владельцу.

   Таким способом мы изготовили фотопленки и отпечатки многих зарубежных книг, периодических изданий, самиздатовских материалов и подпольных журналов. Например, книгу Конквиста "Большой Террор", Авторханова "Технология власти", Джиласа "Новый класс", Марченко "Мои показания", Бердяева "Истоки и смысл русского коммунизма", зарубежные журналы "Посев",  "Грани",  "Вестник РСХД";  советские подпольные журналы: "Хроника текущих событий", "Свободная мысль", "Демократ", "Луч Свободы", "Вече" и др.

     К этому времени Балакирев познакомился с сыном ответственного идеологического работника ЦК КПСС. И через него стал получать нелегальные типографские советские переводные издания зарубежных политических книг. В частности, я помню, мы заимели таким способом фотопленку и фотокопию книги Шиклинг Вилли "Хрущевская шарманка. Игра на нервах человечества". Перевод с немецкого. Издательство "Прогресс". 1964г, 114 стр.  (о методах хрущевской пропаганды) и полное издание "Мемуаров" Де Голля. Последние позднее были изданы в СССР для населения с большими купюрами.

    Подобным образом мы за короткое время составили весьма обширную библиотеку из сотен, если не тысяч запрещенных произведений.

  Фотопленки были удобны и тем, что с них любой фотолюбитель мог изготовить сам нужное число отпечатков.

    Разумеется, прочитанное не бралось просто на веру. Что только возможно,  я стремился проверить лично. В одном самиздатовском сочинении я встретил фразу о том, что первый пятилетний план не был выполнен. Как раз в это время у нас на кафедре математики и в МВТУ  проходили  торжественные  собрания,  посвященные  успешному выполнению и перевыполнению очередного I965-1970гг пятилетнего плана. Я взял газету 1965г с директивами на 1970г и газету начала 1971г  с достигнутыми результатами.  Из 47 упомянутых в плане показателей выполненными оказались только 3 второстепенных. Так выполнен (и даже перевыполнен) был план продажи населению мебели (в рублях). Составители отчета "забыли" только упомянуть, что этот пункт они  "перевыполнили"  за  счет резкого повышения цены на мебель.

    Многие важные пункты плана были выполнены всего на 15-20%, хотя в среднем по количеству  продукции план  был выполнен примерно на 50%.

Я  удивлялся  наглости  властей  и  наивности  населения.  На торжественных заседаниях коммунистические функционеры вдохновенно твердили  о  грандиозных  успехах,  об  успешном  выполнении  и перевыполнении планов пятилетки и ни у одного ученого мужа, не говоря уже о простых смертных, не возникало даже мысли взять и сравнить запланированные и достигнутые показатели! Впоследствии я убедился,  что  то же  самое  относилось и к любому  советскому пятилетнему плану. Ни один из них не был, не только перевыполнен, но даже выполнен хотя бы наполовину.

Особенно  убийственными  оказались  проверки  выполнения  плана "Строительства коммунизма" к 1980г, принятые на 22-ом съезде КПСС в  1961г.  Там  были  даны  промежуточные  показатели,  которые планировалось достичь в 1970г. Ни один  из них не был выполнен. Выполнение в лучшем случае не превышало  10-15%.  А ведь  эту "Программу строительства коммунизма" заставляли изучать не только всех студентов и учащихся страны, но рабочих и служащих буквально всех учреждений. И я не помню ни одного случая, чтобы кто-то пытался проверить утверждения об успешном выполнении и сопоставить запланированные и достигнутые показатели.

    Второе, что я попытался проверить, это советское утверждение о невиданном росте благосостояния советского народа после "социалистической революции" и "потрясающей нищете трудящихся" в странах "прогнившего капитализма". В частности, коммунистическое утверждение о том, что после «революции» зарплата советских трудящихся выросла (к 1970г) в 180 раз (!!?) по сравнению с 1913г (данные привожу по памяти). Какими бы бедными не были российские трудящиеся в 1913г, но они не умирали с голоду, и рост зарплаты в 180 раз дал бы наивысшее благосостояние в мире. Здравый смысл подсказал мне, что для сравнения жизненных уровней достаточно сравнить зарплаты и цены на основные продукты и предметы первой необходимости.

    Я попытался найти данные о заработках и ценах в США и западных странах в советской литературе. Но это  был напрасный  труд.  Все советские  источники  были  полны  общих  утверждений  о  нищете, безработице, отсутствии жилья в "странах капитала", но конкретные цифры начисто отсутствовали. После чтения советских источников приходилось удивляться, как до сих пор население так называемых капиталистических стран не вымерло с голода.

    К этому времени я случайно узнал, что в библиотеке им.Ленина есть специальная комната 13, где выдаются закрытые для  населения зарубежные книги, советскую литературу и журналы "для служебного пользования".   Эта комната оказалась запрятанной на   самом верху в служебном отделе, и добираться до нее приходилось длинными коридорами.  В ней мне объяснили,  что для   пользования этой литературой необходимо специальное ходатайство руководства моего института с указанием  темы  исследования  и  разрешение  на пользование спецфондом дается на один год.

Я  оформил  такое  ходатайство  на  тему  "Исследование  роста благосостояния советских людей" и стал читателем "спецхрана". Здесь я выписал много закрытых статистических данных о состоянии здоровья населения СССР, о заболеваемости раком,  туберкулезом, венерическими болезнями, психическими расстройствами, алкоголизме, наркомании и  т.п.  Данные  о  нехватке  медицинского  персонала, больничных мест, медикаментов, количество сумасшедших домов, так называемых, "лечебно-трудовых диспансеров для алкоголиков"  (т.е. трудовых концлагерей) и т.д.

    Были также закрытые данные о ценах на колхозных рынках всей страны и закрытые отчеты командированных в другие страны.

    К сожалению, данных о заработках и розничных ценах на предметы первой необходимости в зарубежных странах не было и здесь.

Но,  в  конечном  счете,  я  достал  иностранные  статистические сборники, а также труды ООН, где эти данные имелись.

    В итоге мною было написано большое исследование  "Сравнение жизненного уровня трудящихся России, СССР, и капиталистических стран", статьи "Здравоохранение в СССР и зарубежных странах", "К итогам  8-го  пятилетнего  плана  1966-1970",  "Сравнение  итогов первого десятилетия "строительства коммунизма" с директивами 22-го съезда КПСС", разные информационные материалы.

   Кроме того, совместно с Балакиревым я стал выпускать общественно -  политический  журнал  "Свободная  Мысль",  который  с  помощью мимеографа размножался в больших количествах.  Один из номеров этого журнала попал за границу и был опубликован в сборнике "Вольное слово", вып.7, Посев, 1973г.

   Самиздатовские вещи,  журналы в подавляющем большинстве  были отпечатаны  на  пишущей  машинке,  копии  их  были  слепые  и трудночитаемые. Я понимал, что без приличной множительной техники правозащитное движение будет вечно обречено на забаву очень узкого круга  мыслящей  интеллигенции.  Но  где  же  взять  множительную технику,  если  внутри  страны  даже  пишущие  машинки  на  ночь опечатывались, копировальные машины помещались в спецкомнаты и к работе на них допускались только проверенные КГБ сотрудники. Выход был один - множительную технику надо создавать самим, она должна быть легко изготавливаемой и достаточно производительной.

   Я на долгое время засел в Ленинскую библиотеку. В советское время  подобная  литература, естественно, не издавалась, а предусмотрительный КГБ, разумеется, постарался изъять посвященные этому дореволюционные издания. Все же по крупицам в литературе, старым патентам мне удалось  собрать необходимые  сведения,  а заодно  и  способы  шифрования,  тайнописи  и  конспирации.  Эта информация была обобщена в самиздатовской книге Сухов "Простые методы размножения технической документации",  а  также в ряде самиздатовских статей по методам размножения и статей по методам шифрования, тайнописи и конспирации.

Для  практического  применения  мною  фактически  был  заново изобретен и технологически отработан метод мимиографии очень простой и эффективный. На пропитанный парафином микалентной бумаге на пишущей машинке печатался текст. Полученная матрица накладывалась на чистый лист бумаги и по ней прокатывался валик с краской. Внизу получалась копия текста. Весь процесс получения оттиска занимал несколько секунд. Все компоненты этого процесса продавались в магазинах. Изготовить или купить фотовалики в магазине мог каждый. Правда, качество оттисков было невысокое.

   Я заказал 7 или 8 резиновых валиков одному из мастеров МВТУ затем снабдил и обучил Балакирева,  Юхновца,  Давыдова,  Зарю,  Шаклеина техникой пользования этими аппаратами. Аппарат был прост, практически он состоял только из резинового валика. Впоследствии при обыске у Георгия Давыдова в Ленинграде КГБ не обратил внимания на этот аппарат.

    После изобретения аппарата "Хроника текущих событий", подпольные журналы, стали выходить не по 4-5 копий, а сотнями экземпляров только в нашей группе, не говоря уже о других. Мы также стали издавать  общественно  -  политический    информационный  журнал "Свободная  мысль".Я  начал  издавать  по  частям  свою  книгу "Сравнение жизненного уровня трудящихся царской России, СССР и капиталистических стран", а Балакирев затеял издание по частям перевод книги Р.Конквиста "Великий террор". Раздавалось все это, разумеется,  в  основном  бесплатно.  А  все  основные  расходы приходилось нести мне как наиболее состоятельному члену группы.

   Заря даже снял для этой цели отдельную квартиру, привлек своего друга Рыбалко и организовал настоящую типографию. К сожалению, он действовал, в основном, из корыстных побуждений и тайно от нас продавал порой за значительную сумму литературу случайным людям. До момента ареста только нашей группой было размножено в общей сложности более 150 тысяч страниц запрещенной литературы и кадров фотопленок.

    После того как по стране стали ходить отпечатанные на мимеографе подпольные журналы, книги, а при обысках у инакомыслящих стали изымать  уже не единичные экземпляры, а целые  тиражи  запрещенной литературы, в советских верхах началась  паника.  Там прекрасно понимали, что на пишущей машинкой, где, затратив колоссальный  труд, получаешь всего 4-5 копий, особой пропаганды не сделаешь.  Но  если без особого труда чуть ли не каждый может изготовить сотни и тысячи экземпляров, то эта, идущая снизу свобода печати, может  в корне подорвать существующий режим. Был задействован  весь КГБ и началась охота во  всесоюзном масштабе.

  К этому времени попал на учет в КГБ и я, правда, как простой читатель запрещенной литературы. В Ленинграде я показал кое-что из самиздатовских материалов В. Сенюкову - мужу сестры жены. Он очень заинтересовался, попросил кое-что перепечатать. Я дал при условии, что он не будет показывать это своей жене Валентине. К сожалению, он не сдержал своего обещания, показал ей, она потащила статью "Дочь Деспота" (о дочери Сталина Светлане) на работу, похвастаться перед подругой. Потом вспомнила, что у подруги дядя работает в КГБ. Прибежала домой и в панике все сожгла. Когда ее вызвали в КГБ, она сказала, что литература получена от меня. Мужу  же ничего о вызове в КГБ не сказала. Когда вызвали его, якобы в соцстрах, то он также с перепугу заложил меня, но у него хотя бы хватило мужества позвонить мне в Москву и сказать об этом.

Обыкновенный коммунизм(v3)

Александр Болонкин

OrdinaryCommunism(v.3)
AlexanderBolonkin

                                  LULU USA 2014