Номинированный на Оскар фильм Роберта Де Ниро и Мартина Скорсезе "Ирландец" впервые за много лет поднимает табуированную в Америке тему сращения профсоюзов с мафией. Научных исследований по этой теме мало, и книга Джеймса Джейкобса "Ганстеры, профсоюзы и федералы" (James B. Jacobs. Mobsters, Unions and Feds) - одна из немногих по этой теме.

Как показывает исследование, профсоюзы в Америке делились на две категории – одни управлялись коммунистами, другие – мафией. Третьего не было. В привлечении гангстеров были заинтересованы как руководители профсоюзов, так и работодатели. Одни использовали бандитов для оказания давления на строптивых хозяев, а хозяева приглашали гангстеров для борьбы с зарвавшимися профсоюзниками.

Мафиози охотно шли в руководство союзов, так как в отличие от традиционных казино, борделей, торговли людьми и наркотраффика пребывание в руководстве профсоюзов давало неограниченные возможности для легализации, отмывания капитала, получения взяток и разграбления пенсионных фондов, а также оказания политического влияния вплоть до покупки политиков самого различного уровня.

Контроль над нью-йоркским портом полностью находился в руках мафии. Железнодорожных путей для транспортировки грузов не было, все перевозки осуществлялись исключительно грузовиками, и именно "Коза ностра" определяла, какие транспортные агентства будут работать в порту, какова очередность и качество погрузки-разгрузки. Судоходства включали плату рэкетирам в производственные расходы, ибо нежелание платить могло привести к банкротству компании.

Проникновение мафии в профсоюзы городских служб означало, что если мэр города собирался переизбираться, то ему не следовало ссориться с влиятельными лидерами профсоюзов, которые могли устроить ему предвыборные беспорядки. Соответственно, чем крупнее был профсоюз, тем сильнее было его политическое влияние.

Впервые решительную борьбу с мафией в профсоюзах начал Роберт Кеннеди, назначенный братом-президентом на пост генерального прокурора США. Его деятельность завершилась после убийства брата, да и сам он пережил Джона ненадолго.

Второй раунд борьбы с организованной мафией в профсоюзах начался в 80-е годы при президенте Рейгане и закончился с приходом в Белый дом Билла Клинтона. Лидеры левых профсоюзов, хотя и позиционировали себя в качестве борцов с коррупцией, решительно противились радикальным мерам по искоренению мафии и утверждали, что речь идет не о системе, а об отдельных недостатках и отдельных нечестных личностях, которых и нужно преследовать по закону, не трогая профсоюзные организации.

Автор пишет: "В течение ХХ века за редким исключением профсоюзные лидеры скорее приспособились, чем боролись с профсоюзным рэкетом. Некоторые лидеры, такие, как Дэвид Дубинский, Уолтер Ройтер, Гарри Бриджес и Джордж Мини осудили присутствие организованной преступности в профсоюзах и рассматривали ее влияние на профсоюзное движение как серьезную проблему. Однако за исключением 50-х годов большинство профсоюзных лидеров приняло организованную преступность как факт жизни и/или считала, что решительные усилия по изгнанию рэкетиров из профсоюзного движения будут иметь для него (движения) катастрофические последствия".

Тяжелой и опасной была судьба диссидентов-одиночек, решивших выступить против профсоюзной мафии. Она была немногим легче, чем судьба советских диссидентов (без гулага). Вначале диссидентов лишали выгодных заработков, а затем и вовсе изгоняли с работы с волчьим билетом. Хозяину было проще уволить строптивого рабочего, чем иметь неприятности в виде трудового конфликта.

"Угрозы и применение насилия были мощным предупреждением для тех, кто подумывал о независимом выдвижении своей кандидатуры в профсоюзное руководство. История многих профсоюзов включает избиения и убийства диссидентов, осмелившихся бросить вызов правящей клике. Коллективная память многих рядовых членов профсоюзов хранит истории о диссидентах, убитых за то, что они осмелились бросить вызов властным структурам".

Джозеф Раух, знаменитый адвокат-правозащитник, свидетельствовал: "Я получил больше оскорблений и презрения от профсоюзного движения за представительство интересов Джока Яблонски и Эда Садловски (реформаторов, выступивших в 70-е годы против коррумпированных президентов профсоюзов горняков и профсоюзов металлургов) и помощи реформаторам, чем тогда, когда я представлял людей, подвергавшихся преследованиям во время маккартизма в 50-х годах. Проблемы, которые мы испытывали в период Маккарти, были сущими пустяками в сравнении с обвинениями против тех, кто решился бороться за демократию в профсоюзах".

Я довольно подробно пишу об этом, потому что параллели с нынешней американской реальностью слишком прозрачны. Тема сращения левых профсоюзов с мафией тщательно замалчивается, но влияние левых мафиозных профсоюзов никуда не исчезло. Нынешнее руководство Демократической партии выучило уроки братьев Кеннеди и стремительно скатывается влево не от большой любви к угнетенным трудящимся и среднему классу, а потому что они испытывают немалое давление со стороны своей мафиозно-профсоюзной базы, так как при социализме гораздо легче все отобрать и поделить между своими.

Те миллионеры, которые ратуют за социализм, тоже давно приспособились к мафии. Мафиози держали в страхе конкурентов, а за договорную плату коррумпированные профсоюзные боссы давали хозяевам предприятий возможность уклоняться от выполнения коллективных договоров, нанимать людей без профсоюзных льгот и продавали права рабочих. У них была определенная цена за "страховку от забастовок". "Взносы работодателей шли мафии, но они получали нечто важное за свои деньги: профсоюз мог эффективно подавить конкурирующие фирмы и обеспечить "своему хозяину" преимущество на рынке".

Соответственно, нынешняя истеричная кампания по защите нелегальной массовой миграции защищает не мифические права человека, а вполне конкретные интересы мафии уголовников и мафии работодателей. Ведь бесправные нелегалы готовы работать за сущие гроши, в отличие от американских граждан. То есть, либералы напрямую занялись торговлей живым товаром, только раньше это называлось работорговлей, а сейчас "приемом беженцев".

Если в XIX и начале XX века работодатели нанимали штрейкбрехеров из числа уголовников и люмпенов, то теперь той же практикой занимаются демократы. Они опробовали метод с приглашением анархистов в Грецию, затем на международные форумы, далее были оккупайщики, потом появились погромщики из Black Lives Matter, а теперь Антифа, избивающая в праведном гневе сторонников президента Трампа.

Вы слышали, чтобы левая пресса осудила фашиствующих бандитов Антифа? Нет, и я не слышала. Напротив, их бандитизм оправдывается как выражение праведного гнева борцов за либеральные ценности. Правда, почему либеральные ценности нужно непременно отстаивать с бейсбольными битами, велосипедными цепями, перечным газом и булыжниками? А потому что "камни – это оружие пролетариата". Маркс индульгенцию выдал.

А все замечательные НКО (не коммерческие организации, non profit), созданные для отмывания денег, получения взяток под видом "помощи детям", когда средства, как и в мафиозных профсоюзах идут на так называемые "ссуды", оплаты несуществующих товаров и услуг, раздутые платежи за оказанные услуги и раздутые зарплаты.

Возьмем знаменитый Фонд Клинтонов. Налоговая декларация фонда за 2014 год показывает, что несмотря на то, что организация считается благотворительной, большая часть прибыли пошла сотрудникам фонда, а на сами благотворительные проекты было направлено всего 3%. Три!!! Всего прибыль за 2014 год составила 7,804,612, из них на благотворительность ушло ,160.385. Расходы на зарплаты 486 сотрудникам фонда составили .838.106, фандрейзерам было заплачено 0.803, и другие расходы составили .431.851. Почувствуйте разницу – на побочные расходы 50 миллионов, а собственно на заявленную благотворительную деятельность, благодаря которой Фонд не подлежит налогообложению, было потрачено 5 миллионов, в 10 раз меньше.

С момента своего основания в 2001 году Фонд собрал 2 миллиарда долларов с глобальной сети руководителей крупных корпораций, политических доноров, иностранных правительств и состоятельных людей. Пребывая на посту госсекретаря, Хиллари Клинтон встречалась с представителями по крайней мере 16 иностранных правительств, пожертвовавших в Фонд 170 миллионов долларов. По данным Ассошиэйтед Пресс (АП), 85 или 154 человек, представлявших частные интересы и встречавшихся с Хиллари Клинтон в Госдепартаменте, пожертвовали в Фонд 156 миллионов долларов.

Как писала "Вашингтон Пост", во время пребывания Хиллари Клинтон на посту госсекретаря, в семейный фонд поступали деньги из Кувейта, Катара и Омана, и у всех этих стран были "сложные дипломатические, военные и финансовые отношения с администрацией США". Например, Катар потратил 5,3 миллиона долларов на зарегистрированных лоббистов во время пребывания Хиллари Клинтон на посту госсекретаря.

После отставки Хиллари Клинтон в 2013 и 2014 годах не менее девяти стран, включая Германию и ОАЭ, пожертвовали в фонд миллионы долларов. Так, канадское агентство, добивавшееся строительства нефтепровода Keystone XL от Альберты до нефтеперегонных заводов Техаса, внесло в фонд полмиллиона далларов.

Как писала "Нью-Йорк таймс" в 2015 г., в период с 2009 по 2013 год председатель канадской уранодобывающей компании и член совета директоров Фонда Клинтонов, Фрэнк Густра, направил в фонд пожертвования на сумму в 2.35 миллионов долларов. В то время канадская уранодобывающая компания добивалась, чтобы госдепартамент под руководством Хиллари Клинтон одобрил сделку, дающую Росатому контрольный пакет акций в компании и вместе с ним контроль над добычей одной пятой всех американских урановых запасов.

"Информатор ФБР, связанный со сделкой Uranium One, дал письменные показания трем комиссиям Конгресса о том, что Москва перекачивала миллионы долларов в Америку с тем, чтобы эти деньги достигли благотворительного Фонда Клинтонов в то время, когда госсекретарь Хиллари Клинтон отвечала за перезагрузку американо-российских отношений".

С тех пор как Хиллари Клинтон проиграла в 2016 г. президентские выборы, поступления в Фонд Клинтонов уменьшились на 30 миллионов долларов, писал "Вашингтон Фри Бикон".

Как видно из налоговых деклараций за последние годы, от прежнего богатого фонда осталась лишь видимость. Он уменьшился вполовину, как только Хиллари Клинтон проиграла битву за Белый дом.

"Фонд отчитался о прибыли всего на 30,7 миллионов долларов, включая 24,2 миллиона долларов грантов и пожертвований, что крайне мало для такого фонда, – пишет "Фри Бикон". – Общая же сумма расходов фонда за год составила 47,5 миллиона долларов. Таким образом, дефицит бюджета составил 16,8 миллионов долларов".

Таким образом, 2018 год стал вторым подряд годом, когда фонд не может набрать нужную сумму пожертвований. В 2017 году убытки составили 16,1 миллионов долларов.

Хотя Клинтоны клянутся, что создали фонд для оказания помощи нуждающимся по всему миру, а не для отмывания взяток и личного обогащения и создания рабочего места для дочери, налоговые отчеты показывают, что пик пожертвований в фонд пришелся на годы пребывания Хиллари Клинтон на посту госсекретаря и во время избирательной кампании, когда все СМИ и все социологические опросы прочили ей уверенную победу на президентских выборах. В период с 2008 по 2016 год фонд собрал миллиард долларов в виде (или под видом) пожертвований.

В отличие от других именных благотворительных фондов, где львиная доля вкладов делается основателями фондов, Клинтоны пожертвовали всего 2,9 миллиона долларов. То есть деньги в фонд жертвовались для покупки влияния, а как только этот товар исчез, то и пожертвования стали иссякать.

Теперь вы понимаете, что прорвавшийся во власть диссидент Дональд Трамп лишил чету Клинтонов миллиардов долларов, он подорвал бизнес этих "воров в законе", и вся мафия кинулась давить и душить непрошенного чужака. По сути, вся Демпартия и послушные ей СМИ  превратились в своего рода ОПГ – организованную преступную группировку. Выборы 2020 года должны показать, насколько здорово американское общество, и есть ли у него силы бороться с политической мафией.