- Это не татаро-монгольское иго. Это инерция мышления, инерция привыкания к миру.
- Но в девяностые свергли же коммунистов...
- Вот я и говорю, Натан Эйдельман был прав. 10-12 лет была свобода. Но это была, знаете, какая свобода? С чем бы это вам сравнить. Это огромный лагерь, тысяч на пять человек. На утренней перекличке выступает начальник лагеря и говорит: "Друзья, свобода! Все переменилось! Вы свободны! Живите, как хотите!".
Что происходит? Во-первых, первенство мгновенно берут блатные и воры. Они продают оружие охраны в соседние деревни, сколачивают коллективы, которые обирают этот лагерь. Кроме того, они начинают торговать лагерным имуществом с соседними деревнями. Теперь поднимите эту метафору до державы, и получатся биографии олигархов, членов правительства и так далее.
- Но ведь олигархи, как выяснилось, вообще никто, все решает один человек?
- Я со всеми спорю. Кто-то говорит, что это диктатура, кто-то говорит, что это возврат к феодализму, это - "паханат". Это в чистом виде - "пахан", у которого есть "шестерки", "пацаны". Это очень отчетливое уголовное устройство. И неправильно, когда говорят "правящая мафия". Мафия сотрудничает с властью, она ее подкупает, она кого-то там убивает, но она боится власти. Этот же (Владимир Путин. - Ред.) не боится никого. Он верховный, он - хан, он - "пахан". Он в чистом виде "пахан", что он захотел, то и сделал.
- Вы сидели. Для понимания России сегодня тюремный опыт по-прежнему важен?
- Да, очень важен. Я, например, смотрю на лица военнопленных солдат в Украине, и это мои тюремные друзья.
По лицам, просто знаю эти типажи. Он (Путин. - Ред.) ведь набрал народ изо всяких окраин. А это люди - как раз и есть основное население лагерей.
- Каким был для вас тюремный опыт? Каков был главный вывод?
- Главное, что у меня изумительная жена, прекрасные друзья. И что я, в общем, жил нормальной и правильной жизнью, что меня должны были посадить.
- Было ли что-то, что вас заставило иначе посмотреть на человеческую натуру?
- Таких случаев почти не было. Cо мной в лагере сидел мужик, его звали Джемал. Он сидел за какую-то кражу или бандитизм. Поэтому он был в лагере общего режима. Но на самом деле он был бандит-убийца. Это выяснилось постепенно из разговоров с ним. То есть вот такой кошмарный литературно определенный тип, убийца, к тому же восточный человек.
Я заболел воспалением легких и не хотел ложиться в больничку, лежал в бараке с огромной температурой, жар был дикий. А он всю ночь сидел надо мной и клал мне на лоб холодный носовой платок. А еще я видел, как он плачет, читая книгу "Два капитана", которую я ему дал. Так что люди - они очень разные. И вот когда натыкаешься на такие замечательные просветы в человеческой природе, которая, в общем, не очень светлая, по моим многолетним наблюдениям, то это случай ужасной радости.
- Скажите, какое впечатление у вас от этой войны против Украины? Что вас особенно потрясло?
- Сама война меня просто потрясла. Вы знаете, главное впечатление - это совершение Путиным греха Каина. Братоубийство - это чудовищная штука. Мания величия у него чудовищная, но, естественно, что она развилась за эти годы.
Понимаете, как бы это вам сказать, недалекие люди, они очень долго остаются под впечатлением, которое они произвели на окружающих и на собеседника.
А тут 22 года тебе льстят холуи, восторженные глаза, приезжают иностранные воротилы, с которыми он тоже обожает общаться, потому что это его очень поднимает в собственных глазах. Они ему тоже льстят, что, конечно же, способствует мании величия. И вот она раздувалась и раздувалась. Он уже давно это все начал, все эти войны. По захвату Крыма в 2014 году уже можно было догадаться, что у него чудовищная мания величия. Мания величия - это уже как паранойя.
- Зеленский достойный противник для Путина?
- Он не для Путина достойный противник, он достойный президент Украины, потому что ведет себя безупречно все это время. А я очень горжусь тем, что он еврей, хотя это очень плохо потом скажется на евреях.
- Объясните, почему это скажется плохо на евреях?
- А потому, что когда украинцы окончательно оттеснят россиян к русской границе и все это кончится каким-то перемирием, Путин выступит и скажет, что все совершенно замечательно. В это время в мирной Украине, несмотря на огромный приток спонсоров, помощи и все прочего, начнется жуткий кавардак, поднимут голову националисты, обнаружится и продолжится чудовищная коррупция.
- А почему вы так в этом уверены? Может, наоборот, страна изменится после войны, пройдя через такое чудовищный опыт?
- Господу в уши ваши слова. Я в это не верю, потому что украинцы - такие же бывшие советские люди. А советская гниль в нас так глубоко, что если вы начнете меня расспрашивать, то я признаюсь в том, что во мне ее тоже чудовищное количество.
Я, очевидно, нарушу план вашего разговора. Поговорим о чем-нибудь приятном. Я вам даже предложу тему. Ведь через несколько лет будет совершенно новый музейный комплекс "Бункер Путина".
- Как резиденция Виктора Януковича Межигорье?
- Бункер Сталина - потрясающее сооружение. Это огромный колодец глубиной, наверное, 50-80 метров. Входа нет. Все это закрыто сверху бетонной плитой от бомбежек. Вход - из фойе горсовета (имеется в виду Куйбышевский обком КПСС. - Ред.). В 1941 году туда завезли 600 метростроевцев. Их высадили на этом кусочке земли, и когда они все это закончили, думаю, что их убили, потому что всем этим руководил Берия. И получился колодец. Два лифта. Потом лифт опускают на самое дно, и там точная копия кремлевского кабинета Сталина. Включая несколько дверей, он же любил входить через неожиданную дверь.
- Вы уверены, что то же самое будет с Путиным?
- Нет, у него будет роскошней намного.
- А это не противоречит вашей мысли, что в России всегда будет какое-то ханство? Или это будет на 10-12 лет?
- Все эти годы были разные правительства, а сталинский музей существует уже много лет. Поэтому, как только откажутся от наследия Путина, откроется такой музей. Вы знаете, сегодняшняя молодежь совершенно замечательная. Сейчас она поразъехалась. Но кто-то все-таки останется. Поэтому я - частичный оптимист.
- Вы следите за литературой на русском языке? Что вам нравится, что будет интересно в будущем?
- Понятия не имею, что будет интересно в будущем. Сейчас я очень люблю Бориса Акунина , Дину Рубину, совершенно прекрасный ранний Виктор Пелевин. Ну и вообще люблю всякие детективы, в том числе и переводные. Мне сейчас их как-то легче читать, чем, скажем, Достоевского, которого я тоже очень люблю.