Если вы никогда не видели данное фото то это, по крайней мере, странно. Но мало кто знает, как появилось знаменитое фото. А все произошло 14 марта 1951 года, когда Альберт Эйнштейн отмечал свое 72 летие. Он вышел из Пристонского университета с Доктором Эйделотом и его женой. Они втроем сели в машину после празднования дня рождения гения физики в университете. Все время им досаждали фотографы и репортеры. Но один из них стоял в стороне, дожидаясь, когда основная толпа журналистов рассосется. Дождавшись, Артур Сас подошел к сидящим в машине и попросил профессора улыбнуться для фотокарточки в день рождения. В ответ Эйнштейн – ПОКАЗАЛ ЯЗЫК!

Вот как выглядит полная версия знаменитой фотографии. Этот кадр стал легендарным символом оригинальности гениального человека.

 

 

Алаверды к спичу "Бесполезность науки" редакции журнала Новых Концепций: 

блестяще написанное обвинение и принижение познания в сравнении с изобретательством и инженерией, включая гениальных умельцев, названное пожелавшим остаться инкогнито автором БЕСПОЛЕЗНОСТЬ НАУКИ, в действительности относится не к науке вообще, а только к тому, что происходило в Советском Союзе. Где в сознание масс было внедрено убеждение, что ученый выше инженера. Хотя руководство страны понимало, что это абсурд и должно быть абсолютно иначе. Советское Руководство многократно пыталось выстроить цепь от науки к технологическим прототипам, а от опытных образцов к производству. Создавая во множестве организации, целью которых было производство лучших в мире товаров народного потребления. Не только конструкторские бюро и (во времена Сталина) шарашки, но порой (как в случае Космограда) целые города. Однако через некоторое время к названию органа, целью которого было создание наукоюмких технологий с их внедрением в производство, добавлаялось двоесловие научно-исследовательский. А далее неважно что и чего: институт, лаборатория, полигон, по созданию куриных теплиц или цветных телевизоров. Разница без добавления двоесловия научно-исследовательский и с добавлением слов научно-исследоватильский колоссальная, такая же, как между исследованием возможности полета на Марс и полетом на Марс.

 

Конструкторские бюро стремились стать научными институтами, чтобы ответственности за сделанное было меньше. В пределе - ноль.

 

Беда в том, что Советская Система со своей сути была неконкурентоспособна с Западом. Не в создании суперсовременного крейсера или космического корабля, в создание которых бросались средства превосходящие аналогичные для создания того же на Западе в десятки и сотни раз. А в создании продуктов массового потребления, которые бы функционировали не хуже чем европейские, с сервисным обслуживанием высокого уровня которое столь же необходимо. Отсюда и возвеличивание чистой науки над прикладной и всякой науки над техникой, познания над созиданием, ученого над инженером.

 

Цивилизация 21ого века требует гармоничного и эффективного сочетания познания и созидания, того, что по английски называют research@development. Исследование и внедрение как единое целое!

 

В науке на Западе между "чистой" и "прикладной" имеется много градаций. При этом наличие ученой степени доктора (в Европе) или Ph..D. (в Америке) не обязательно гарантирует получение работы в промышленной фирме, нередко наоборот. Оно и понятно. Ученый сам ставит себе задачи по принципу: чем больше знаю, тем лучше - в то время как в research&development требуется решать только те задачи, которые нужны для производства в данный момент - и ни на один шаг глубже. Ученый в research&development должен решать те задачи, которые от него требуют, а не те, которые ему интересны. А это колоссальная разница с так называемой "чистой наукой".

 

В развитом технологическом обществе существует тонко устроенная и подстраиваемая к требованиям времени система взаимодействия науки и технологий. Наука при этом, разумеется, не бесполезна, ни прикладная, ни чистая, а очено важна. Без науки можно на основе догадки сконструировать часики (по принципу маятника, постоянство частоты колебаний которого было открыто ученым по имени Галилей) или заменить порвавшийся привод к двигателю автомобиля чулком (для производства которого тоже нужны были научные разработки). Но без научных исследований не сделаешь ракетного топлива, не создашь компьютер или современный дисплей. Говорить о том, что наука бесполезна, можно только за рюмкой и наполовину шутя. В таком юмористическом но на грани серьезности жанре утверждение НЕЗНАНИЕ СИЛА также имеет смысл. 

 

Юрий Магаршак editor-in-chief Newconcepts Journal

31 августа 2016 год