Conceptual Eros and PassionПодобно своему соотечественнику и коллеге Пьеру Паоло Пазолини (https://ygashae-zvezdu.livejournal.com/22777.html) он был... гхм... поклонником нетрадиционной любви.
В отличие от Пазолини, однако, Висконти обладал осторожностью, имея дело с проверенными партнерами. Создается впечатление, что ему казалось важным внутреннее наполнение человека, а не просто афедрон.
Длительные отношения связывали Висконти с Франко Дзеффирелли.
Встретившись на съемочной площадке фильма «Рокко и его братья» с Аленом Делоном режиссер не на шутку влюбился в красавца.
Но больше всех обязан Висконти Хельмут Бергер, которого он породил и ввел в пантеон вечности.
Еще находясь под впечатлением от Делона, Висконти как-то рисовал его портрет. Портрет вышел странным: вроде Делон, но проступают черты другого человека. Через несколько лет стало ясно, что Висконти пытался уловить ни разу не виденного им до этого Бергера.
Их знакомство состоялось в 1964 году. Начинающего актера-модель привезла на вечеринку Висконти жена Сальвадора Дали, объявив молодца в качестве подарка.
Бергер был юн и прекрасен. Его разница с Висконти составляла 38 лет.
Висконти сделал из красивого, но не более того, актера - суперзвезду.
Обкатав Бергера на экране в эпизоде фильма «Колдунья» он подарил молодому воплощению порока одну из главных ролей в фильме «Гибель богов» (1969).
Там Бергер сыграл полного фашистского ублюдка, который становится виновником самоубийства 12-летней девочки; насилует, а потом травит мать.
Сцена, в которой Бергер в женском платье пародирует песню Марлен Дитрих из «Голубого ангела» вошла в золотой фонд кинематографа.
Впоследствии актер вспоминал:
«Сцена, в которой я пародировал Марлен Дитрих из «Голубого ангела», снималась в «Чинечитта». Чтобы добраться до нашей съемочной площадки, мне приходилось идти через всю студию в гриме, на высоких каблуках, а рядом Феллини снимал свой «Сатирикон». И никто не знал, с кем из них я работаю»
За роль в «Гибели богов» актера номинировали на "Золотой глобус".
Между тем, у юноши проявлялись не лучшие черты характера, которые он Висконти демонстрировал. Иногда Бергер напоминал возлюбленного Оскара Уайльда Бози (https://ygashae-zvezdu.livejournal.com/84914.html), - та же нечувствительность к чужой боли и жажда удовольствий.
Клаудиа Кардинале вспоминала:
«Мы ездили в Лондон... И то, что вытворял Хельмут во время этих поездок, было ужасно. Иногда всякие фокусы он устраивал с другим сумасшедшим - Нуреевым. Это были даже не просто проказы, а какие-то детские выходки, порой злые и дурного вкуса. Смыслом их забав было показать Лукино, что они - молодые люди, а он – старик»
Очень некрасиво, прямо по-свински, повел себя Бергер в истории с фильмом Висконти «Смерть в Венеции». Эта экранизация рассказа Томаса Манна повествовала о стареющем сценаристе, пораженном страстью к ангелоподобному мальчику. Бергер для мальчика был бесповоротно стар и Висконти утвердил Бьорна Андресена.
В ответ Бергер распускал в обществе слухи о бездарности нового протеже режиссера и даже преждевременной его смерти (явно выдавая лично желаемое за действительное).
На волне успеха в «Гибели богов» Бергер сыграл Дориана Грея в очередной экранизации романа Уайльда. Засветился у Витторио де Сика в «Саду Фитци - Контини». Но, в принципе, жил ожиданием работы с Лукино.
В РОЛИ ДОРИАНА
Пока работы не было молодой человек, энергия которого требовала выхода, счел своей главной задачей шокировать общество.
Он являлся на прием Аристотеля Онассиса голым, щеголял в шлеме из золота,утонул в разных непотребных связях.
Хельмут сам признает позже: «Я беззаботно жил и заплатил за это»
В 1972 Висконти сделал под Бергера фильм «Людвиг» о трагичной судьбе короля Людвига Баварского. Идущая четыре с лишним часа картина удалась благодаря Бергеру. За эту роль он получил премию «Давида ди Донателло».
«Людвиг» вымотал обоих.
Бергер вспоминал:
«Изменений внешности я добивался с помощью грима, но происходили и естественные, физические изменения. По ходу действия я все больше дряхлел, опускался, сходил с ума. Фильм как бы шел по пятам за моим нарастающим безумием. И, наконец, настал день, когда Висконти не смог больше снимать: я сходил с ума слишком быстро, забегая на две сцены вперед. И тогда он сказал мне: «Тормози!», потому что я заучивал свои тексты заранее. И мне пришлось обуздывать себя, как норовистую, закусившую удила лошадь».
Что касаемо Висконти, то у него во время монтажа случился инсульт. Уже хлебнувший жизни тридцатилетний Бергер прекрасно понимал, что значит в его судьбе этот старый человек. Преодолевая сопротивление родственников, которые держа оборону вокруг наследства, не подпускали друга сердца близко, Бергер выбил для Висконти операцию в швейцарской клинике.
Режиссера спасли. Он даже успел сделать для Бергера еще один фильм – «Семейный портрет в интерьере».
Это была последняя удача в жизни Хельмута Бергера.
«Лукино научил меня любить все прекрасное, чувствовать поэзию, музыку, живопись... Он был для меня настоящим отцом. И я боготворил его. Единственное, что нас разделяло - это возраст: у нас были разные привычки, и потому нам случалось часто ссориться. Его, например, приводили в ужас мои вечеринки, и он все твердил мне, что великие актеры должны жить как монахи! А я раздобыл себе вторые ключи и вечером, сделав вид, что иду спать, дожидался, пока в доме все утихнет, и тайком, как вор, удирал к своим приятелям, к своим сверстникам... Висконти, казалось, этого не замечал, но я уверен, что он знал все...»
Но Хельмут не был бы Бергером, если бы после кремации не вдохнул прах Висконти, заявив: «Это посильнее кокаина».
После смерти Висконти он упал в пучины депрессии. В годовщину гибели режиссера пытался отравиться. Врачи откачали.
До сих пор дебатируется вопрос: был ли Бергер хорошим актером?
Безусловно.
Но он был из тех актеров, роли которых делаются на монтажном столе. Ярчайший представитель этого типа Мэрелин Монро. На сцене такие теряются, а на съемочной площадке с ними до черта возни. Их нужно любить, уговаривать, объяснять, свято веря в результат. Тогда получается чудо.
Самые яркие достижения Бергера после смерти Висконти 10 эпизодов сериала «Династия»; эпизод в «Крестном отце 3»; совершенно провальный «Людвиг, 1881», где Бергер попытался войти в одну реку дважды, очередной раз доказав невозможность этого.
Подводя грустный итог, Бергер заметил:
«Когда я в первый раз сказал Лукино Висконти: «Я тебя люблю», - это была ложь. Когда в последний - это была уже никому не нужная правда»
Стоит лишь заметить, что без Висконти и Бергер никому нужен не был…