Свидетельские показания члена зондеркоманды о том, как происходили массовые убийства в Освенциме
Январь 2017
Опубликовано 2017-01-28 17:00
Опубликовано 2017-01-28 17:00
Ужас от прочитанного, если заставите себя прочитать до конца, беспредельный. Дню памяти Холокоста публикация посвящается
После того как 27 января 1945 года Красная армия освободила концлагерь Аушвиц-Биркенау со всеми его филиалами и ушла дальше на запад, на территории концлагеря остались полевые, а затем тыловые госпитали, а также представители ЧГК — Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию немецко-фашистских преступлений.
Работая в Государственном архиве Российской Федерации, в фонде ЧГК (ф. Р-7021), я обнаружил в 108-й («Освенцимской») описи этого фонда фотографии и протоколы допросов, снятых следователями ЧГК у трех бывших членов еврейской зондеркоманды, самостоятельно и добровольно добравшихся сюда, чтобы засвидетельствовать все, что происходило в зоне крематориев и газовых камер в Аушвице-Биркенау.
Первым был допрошен Шломо Драгон (1922–2001).
(Орфография и пунктуация оригинала сохранены.)
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ШЛОМО ДРАГОНА
Действующая Армия
Военный следователь военной прокуратуры 1-го Украинского Фронта гвардии капитан юстиции ЛЕВИН допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля с соблюдением ст.ст. 162–168 УПК РСФСР.
1. Фамилия, имя, отчество — ДРАГОН Шлема.
2. Подданство — польское.
3. Национальность — польский еврей.
4. Год и место рождения — 1922 года рождения, местечко Жиромин Варшавского воеводства.
5. Происхождение — из ремесленников, отец работал портным.
6. Образование — 4 класса. <…>
Который, будучи предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от показаний по ст. 95 УК РСФСР,
ПОКАЗАЛ:
7-го декабря 1942 года в числе 2500 человек, эшелоном привезен был в лагерь Освенцим в отделение Биркенау.
Из 2500 человек, по приезде в отделение Биркенау, молодых и здоровых мужчин 400 человек отобрали и направили в лагерь, остальных в том числе всех женщин отправили для сожжения в ямах.
Отбором людей для сожжения занимался фашист СС — МЕНГЕЛЕ (врач) и СС МОЛЬ, который руководил массовым сожжением людей, прибывших из разных стран и разной национальности вне зависимости от пола и возраста.
СС ПЛЯГЕ в звании (немецком) рапортфюрера ведал теми людьми, которые отбирались для работы в лагере. МОЛЬ был в звании гаубтшарфюрера.
8-го декабря 1942 года мне, как и другим заключенным лагеря накололи (татуировка) номер 80359 на левой руке и поместили в барак №14.
10-го декабря 1942 года СС ПЛЯГЕ и СС МОЛЬ отобрали наиболее здоровых мужчин 200 человек и сказали, что отобранных посылают работать на резиновую фабрику, причем всех 200 человек ночью накормили жидким супом с брюквой, в виде добавочной нормы, с тем чтобы не вызвать у всех какое-либо сомнение в отправке на резиновую фабрику.
11-го декабря 1942 года, когда из 14 барака всех уводили на работу, старший барака по фамилии Юп (поляк), объявил, что отобранные на работу на резиновую фабрику должны остаться в бараке. Затем пришел МОЛЬ и, обращаясь к отобранным 200 чел. заключенным, сказал, чтобы все построились, так как пойдут работать на резиновую фабрику, причем отобранных МОЛЬ разделил на две группы. Каждую группу сопровождали 30 вооруженных СС и 8 СС с собаками.
Оказалось, что всех обманули, ни на какую резиновую фабрику не сопровождали, а привели к 2-м газокамерам. Меня в числе одной из 2-х групп привели в газокамеру, которая именовалась газокамера №2, а вторую группу повели в газокамеру №1.
Первоначально никто из 200 человек не знал, что нас ведут на работу к газокамерам. Я и все остальные об этом узнали, когда туда нас привели. <…>
На работу из барака и обратно в барак зондеркоманду сопровождала охрана СС, вооруженная автоматами. Никто из зондеркоманды не имел права и не мог общаться с другими заключенными лагеря, но несмотря на это некоторые ухитрялись и рискуя жизнью связывались с заключенными лагеря.
Группа, приведенная на работу в газокамеру №2, была распределена МОЛЕМ на разные работы: 12 человек должны были из самой газокамеры разгружать трупы, в числе их был я, 30 человек — на погрузке трупов на вагонетки, 10 человек для подачи трупов к вагонеткам, 20 человек для забрасывания трупов во рвы, 28 человек — на подноске дров к рвам для сжигания трупов, 2 — для извлечения у трупов золотых зубов, колец, серег и др., что делалось в присутствии двух СС, и два для обрезывания волос у женщин, в присутствии одного СС. Костры поджигал лично МОЛЬ. <…>
Газокамеры были переоборудованы из 2-х домов, окна которых были герметизированы. В газокамере, именуемой газокамерой №1, были два отделения, а в газокамере №2 — 4. На расстоянии приблизительно 500 метров от газокамеры №1 были два деревянных стандартных барака, а на расстоянии 150 метров от газокамеры №2 были такие же два барака. В этих бараках раздевали и голыми гнали в газокамеры — мужчин, женщин и детей, причем гнали всех вместе, гнали собаками. В каждом отделении газокамеры №1 имелись две двери, в одну из которых загоняли голых людей, а из другой выносили трупы. На входной двери на наружной стороне была надпись: «Для дезинфекции», а на выходной двери, на внутренней стороне ее — «Вход в баню». Рядом с дверью, в которую вгоняли людей, имелся люк 4-хугольный 40х40 см, через который высыпали внутрь камеры циклон из коробки, содержащий синильную кислоту. В это время СС-вец одевал противогаз. Емкость банки 1 кг. Пустые банки СС уносили.
В газокамеру (два отделения) загоняли по 1500–1700 человек. Длительность газирования продолжалась 15–20 минут. Газокамера №1 имела 80 кв. метров. Циклон через люк в газокамеру всыпали разные СС, одного из которых фамилия ШАЙМЕЦ. Разгрузкой камеры от трупов, как я выше указывал, занимались 12 человек попеременно, разгружали каждые 15 минут по шесть человек. Больше чем 15–20 минут в газокамере трудно было находиться, так как запах от циклона при открытии дверей сразу не улетучивался. Разгрузка камеры продолжалась 2–3 часа. Золотые зубы у трупов вырывали, а также снимались золотые кольца, серьги, брошки и др., а с женщин срезали волосы. В карманах одежды трупов искали ценности, в частности золото. При срезании волос присутствовал один СС. На расстоянии 500 метров от газокамеры №1 находились четыре рва, где сжигали людей, каждый длиной 30–35 метров, шириной 7–8 метров и глубиной 2 метра. Трупы отвозили к яме на пяти платформах по узкоколейке. На каждую платформу укладывали по 25–30 трупов. Длительность транспортировки одной платформы в обе стороны продолжалась приблизительно 20 минут. На всех рвах работали посменно по 110 человек днем и ночью. За одни сутки во рвах сжигали по 7–8 тысяч человек. Газокамера №2 имела приблизительно 100 кв. метров, каждое отделение (их было четыре) имело по двое дверей. В газокамеру №2 вмещалось 2000 человек. Газирование продолжалось 15–20 минут. Циклон в каждое отделение газокамеры №2 опускался так, как и в газокамере №1. Разгрузка камеры продолжалась не более двух часов, так как она производилась из каждой двери, причем узкоколейная дорога проходила по обеим сторонам газокамеры №2, рядом с дверьми. По этой дороге отвозили трупы ко рвам на семи-восьми вагонетках. На расстоянии 150 метров от камеры №2 находилось шесть рвов такой же величины, как и при камере №1. На разгрузке камеры №2 и сожжении трупов работало 110–120 человек. В течение суток во всех рвах при газокамере №2 сжигали не менее 10 000 человек. В среднем во всех десяти рвах в течение суток сжигали на 17–18 тысяч человек, а в отдельных случаях число сожженных в течение суток составляло 27–28 тысяч человек, прибывших эшелонами из разных стран и разных национальностей, особенно евреев
Быть может, самое уникальное, что удалось переправить на волю из Аушвица, — это групповые «автопортреты»: страшные фотографии живых членов зондеркоманды на фоне лежащих на траве и сжигаемых на костре трупов. Всего сохранились четыре фотографии, сделанные в конце августа или начале сентября 1944 года сквозь квадратное окно или дверь какого-то временного укрытия близ костровища у крематория. Их сделал один из членов зондеркоманды.
Для поддержания горения костров при растопке дрова обливались жидкостью — некачественным бензином, а также человеческим жиром. Человеческий жир поступал из рвов, где сжигали людей, через специальные канавки, идущие к другой небольшой яме, куда стекал жир, который затем собирали сами СС.
В феврале месяце 1944 года меня послали на работу в крематорий №1. Должен сказать, что каждый из зондеркоманды работал под страхом смерти, ибо СС, сжигавшие трупы, были очень коварны по отношению к тому зондеровцу, который выполнял какую-либо работу по газированию и сжиганию людей. Я и со мной еще четыре человека подавали (забрасывали) трупы в печи крематория. Трупы в печь подавались на железных носилках, которые устанавливались на рамках. На носилки укладывалось по три трупа и по два трупа. В каждую печь забрасывали пять трупов. Трупы с железных носилок сбрасывались в печь при помощи специальных крючков, после чего носилки вытаскивались. <…>
Крематорий №1 находился на территории лагеря «Аушвиц» — Освенцим. Как при газокамерах №№1–2, так и при газокамерах крематория у трупов вынимали золотые зубы, снимали серьги, брошки и складывали в специальные ящики. В отделение Биркенау прибывали эшелоны с людьми, которых в последующем сжигали, из других лагерей прибывали, в частности из лагеря «Майданек» в Люблине.
Русских людей почти всех сжигали, а последнее время до прихода частей Красной Армии и освобождения заключенных в лагере Освенцим сжигали в основном только русских детей (отобранных от родителей, а взрослых использовали на работах в лагере). Особенно много детей сожгли, прибывших с родителями из Литвы. В газокамерах газировали мужчин, женщин и детей одновременно. В течение суток сжигали по 10 000–12 000 человек во всех крематориях. Пепел от сгоревших трупов первоначально засыпали в специальные ямы, которые затем засыпались землей. А через определенный период (через сколько месяцев — не помню) ямы откапывались, из них извлекался пепел и выбрасывался в реки. На территории ям, засыпанных с пеплом, строили шоссейные дороги, поэтому две ямы остались нераскопанными, по которым проходит шоссейная дорога. <…>
При отделении Биркенау среди зондеркоманды была группа, она подготавливала бунт и сожжение крематория. Группой руководил один военнопленный полковник Красной Армии, имевший связь с майором и лейтенантом, находившимися в зондеркоманде. Фамилии полковника, майора и лейтенанта я не знаю, имя военнопленного лейтенанта ВИКТОР. Группа, подготавливавшая бунт, доставала порох и делала примитивные гранаты. Порох доставали через тех заключенных, которые работали при военных цехах, имевшихся при лагере.
В сентябре или августе 1944 года (точно не помню) начальство крематория — не знаю каким образом — узнало о подготовке бунта, перевело всю зондеркоманду в самый крематорий №4, где они проживали один месяц. В первых числах октября 1944 года группа, готовившая бунт, подпалила крематорий №4, убила несколько СС-овцев и организовала побег. Среди убитых СС-овцев был часовой, стоявший на вышке, в которую майор бросил гранату. В это время в зондеркоманде насчитывалось приблизительно 700 человек. Командование лагеря организовало задержание тех из зондеркоманды, которые успели убежать на незначительное расстояние, и всех поймали на поле неподалеку от крематория, причем человек 500 из зондеркоманды были расстреляны. Спустя приблизительно две недели после бунта и вывода из строя крематория №4, были расстреляны еще 100 человек из зондеркоманды, а остальных распределили в крематории №2, №3 и №5.
Я был послан в крематорий №2, где работал у одной из печей приблизительно 5–10 дней.
В мае, июне, июле и августе 1944 года одновременно сожжение трупов проводили во всех крематориях и во рвах на кострах, так как ежедневно было большое поступление людей — по 5–7 эшелонов. Все эшелоны прибывали в эти месяцы из Венгрии. Одни крематории-печи не успевали сжигать людей, газированных в газокамерах. При каждом крематории были склады, где складывались трупы, которые не успевали сжечь в день газирования. <…>
Примерно в августе или сентябре 1944 года (точно не помню) 200 человек из зондеркоманды отвели пешком в основной лагерь «Осьвенцим» и газировали ночью. В эту же ночь всех тех, кто остался в зондеркоманде, отправили в барак, а загазированных 200 человек сожгли сами СС-овцы. Об этом мне стало известно спустя 2–3 недели после сожжения. <…>
18 января 1945 года меня в числе 100 человек из зондеркоманды эвакуировали из лагеря по направлению Германии, а 20 января 1945 года я бежал.
Поясню, что после бунта, организованного группой из зондеркоманды, СС-овцы подвергли повешению четырех девочек — заключенных лагеря за передачу ими взрывчатых веществ — пороха для тех, кто организовал бунт.
В числе расстрелянных 500 человек зондеркоманды был один еврей из города Луны ГРАДОВСКИЙ, который скрытно от СС вел у себя учет прибывших эшелонов с людьми, которых сжигали.
Последние несколько месяцев до того, как зондеркоманда подожгла крематорий №4, ГРАДОВСКИЙ, боясь, чтобы у него не обнаружили все записи, через других зондеровцев стал закапывать в землю. Мне лично ГРАДОВСКИЙ дал запрятать его записи, вложенные им в немецкую флягу, которую я закопал в землю, место это я могу показать. Это было в октябре или сентябре 1944 года. <…>
ВОПРОС: Как были устроены газовые камеры при крематориях №№2 и 3 и как в них происходило отравление людей?
ОТВЕТ: При крематориях №№2 и 3 при каждом было по одной газовой камере, которые помещались в одном из подвальных помещений крематория и имели в длину приблизительно 30 метров. Второе подвальное помещение длиной 50 метров использовалось как раздевальня для людей перед тем, как их немцы вводили в газовую камеру. <…>
Отравление прибывших в крематорий людей происходило следующим образом: из раздевальни голые люди набивались очень плотно в камеру, так как на них натравливали собак. Когда вся камера была плотно набита людьми, двери герметически закрывались и несколько минут вентиляторами откачивали из камеры воздух. Затем вентиляторы останавливались и СС-овец открывал коробки с циклоном, взлезал на крышу, сдвигал крышку люка и засыпал через люк циклон в камеру. Примерно через 15 минут включали приточно-вытяжную вентиляцию, откачивали отравленный воздух, открывали двери.
В результате того, что людей помещали в камеру в чрезмерном количестве, трупы их после отравления оставались в стоячем положении, так как им некуда было упасть, т.е. трупы были плотно прижаты друг к другу. <…>
ВОПРОС: Сколько времени находился в эксплуатации каждый из крематориев №№2, 3, 4 и 5?
ОТВЕТ: Крематорий №2 был пущен в марте 1943 года, как раз в день прибытия первого транспорта с людьми из Кракова (Польша) и находился в эксплуатации по октябрь 1944 года включительно, в ноябре 1944 года немцы приступили к разборке крематория. Крематорий №3 был пущен в апреле 1943 года и находился в эксплуатации по октябрь 1944 года включительно, но в ноябре же 1944 года приступили к его разборке. Крематорий №4 был пущен в конце марта 1943 года и находился в эксплуатации по август 1944 года включительно <…>.
ВОПРОС: Сколько было обслуживающего персонала — рабочих из зондеркоманды в крематории, как была между ними распределена работа и сколько было смен?
ОТВЕТ: В каждом из крематориев №№2 и 3 работало в одну смену нормально до 60 человек рабочих из заключенных лагеря, входивших в зондеркоманду. Смена работала 12 часов. В сутки было две смены. Эти 60 человек рабочих, по крематориям №№2, 3 — распределялись на выполнение определенных работ следующим образом:
1. Уборка вещей, оставшихся в раздевальне, погрузка их на автомашины;
2. Выгрузка трупов из камеры и подноска их к подъемнику — 15 человек;
3. Укладка на подъемник — 2 человека;
4. Парикмахеры (стрижка женского волоса с трупов) — 4 человека;
5. Зубодеры-дантисты (удаление золотых зубов у трупов) — 2 человека;
6. Для обслуживания генераторов — 2 человека;
7. Обслуживание подъемника для трупов — 2 человека;
8. Уборка трупов с подъемника — 2 человека;
9. Подноска трупов к муфелям — 2 человека;
10. Загрузка в муфеля, две группы по 5 человек — 10 человек;
11. Помощники надсмотрщика — 4 человека;
В крематориях №№4–5 работало в смену по 30 человек. На все четыре крематория было кроме того три человека золотых дел, мастера, которые переплавляли золотые зубы, вырванные у трупов.
Больше показать ничего не имею, протокол с моих слов записан верно и мне прочитан, в чем я расписываюсь.
Допрос производился в присутствии переводчика бывшего заключенного лагеря Освенцим доктора ШТЕЙНБЕРГА, который предупрежден об ответственности за неправдивый перевод. Перевод производился с польского на русский язык. <…>
(ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 108. Д. 8. Л. 14–27)
|
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. Войдите в систему используя свою учетную запись на сайте: |
||