История СССР в анекдотах

Учебники истории в СССР и его истори-наследнице Федерации меняют каждые несколько лет. При этом и сами исторические события, и их оценка кардинально меняются со сменой направления политического ветра. У каждого здравомыслящего человека возникает вопрос: а существует ли история, которую не надо менять, и прошлое, которое не зависит от настоящего? Ответ: ну и в историю же мы с Вами попали, дамы и господа! - является наиболее адекватным. В этой реальности с удивлением обнаруживаешь, что самой надежной основой истории, которую изменить невозможно, являются анекдоты, передававшиеся из уст в уста вопреки власти и бесконтрольно. Именно такой учебник истории СССР (которая сама по себе анекдот) представляет собой книга Доры Штурман и Сергея Тиктина «Советский Союз в зеркале политического анекдота», вышедшая в Лондоне в 1985 году. Которую - если Россия когда либо перестанет быть анекдотом - должна стать частью школьных программ. 

 

 

«Слыхал новый анекдот?» — всего лет двадцать назад такая фраза часто заменяла приветствие. Анекдоты «травили» постоянно — в курилках и на кухнях, в очередях и в студенческих общагах. Особым жанром были анекдоты политические — в них как в зеркале отражалась жизнь страны. Мы попробовали проследить, над чем смеялись люди в СССР с 1920-х по 1980-е годы.

1920-е

— Когда были проведены первые свободные демокра­тические выборы советского типа?
— Когда Бог создал Еву из ребра Адама и сказал: «Выби­рай себе жену».

***

Ночь, темнота, стоит поезд, из поезда высовывается голова:

— Почему стоим?
— Паровоз меняют.
— Ясно. А на что?

***

На смерть Ленина.

Коммунист спрашивает еврея:

— Скажите, Баржанский, кого бы Вы хотели видеть на месте Ленина?
— Ой, как бы я хотел, чтоб вы все были на месте Ленина.

***

Рабинович попал за спекуляцию в ЧК. За выкуп в несколько десятков миллионов его освободили.

Через пару недель его опять взяли. За взятку в несколько сот миллионов выпустили на свободу.

Через пару недель за Рабиновичем пришли опять. Рабинович встречает их с мешком и каким-то аппаратом:

«Вот вам деньги, а вот — машинка. Шабаш, печатайте сами, а я на вас не работник».

1930-е

В СССР разрешили свободную охоту на медведей. Медведи побежали через границу. Среди них затесался заяц. Его спрашивают:

— А ты почему ты бежишь?
— Стреляют всех медведей подряд.
— Но ты же не медведь!
— Попробуйте доказать это органам!

***

Согнали колхозников на лекцию. Один не пошёл, потом спраши­вает у других, о чем там говорили.

— Да о двух евреях — Гегеле и Фейербахе.
— Ну и что?
— Ну, у одного зерно какое-то нашли, у другого материю. Посадят, наверное.

***

На колхозном собрании вручают подарки за хорошую работу к 7-му ноября.

— За отличную работу в поле товарищ Иванова преми­руется мешком зерна! (Аплодисменты).
— За отличную работу на ферме товарищ Петрова пре­мируется мешком картошки! (Аплодисменты).
— За отличную общественную работу товарищ Сидорова премируется собранием сочинений Ленина! (смех, апло­дисменты, выкрики из зала: «Так ей, бляди, и надо!»)

***

В Египте обнаружили мумию неизвестного фараона. Не смогли определить, кто это, и пригласили специалистов из СССР. Вскоре те сообщили:

— Это Рамзес XVIII.
— Как это вы установили?
— Раскололся, сволочь.

***

Рабинович вышел на октябрьскую демонстрацию с плакатом: «Спасибо товарищу Сталину за счастливое детство».

 

Парторг подбегает к нему:

 

— Вы что, издеваетесь?! Вы же старик! Когда вы были ребенком, товарищ Сталин еще не родился.
— Вот за это ему и спасибо!..

Плакат «Спасибо любимому Сталину за счастливое детство!», 1936 год

***

Вопрос после приветствия:

1920-е годы:

— Как вы живёте?

Начало 1930-х:

— Как вы? Живёте?

Конец 1930-х:

— Как??? Вы живёте?

1940-е

— Что такое философия?
— Это ловля черного кота в темной комнате.
— А что такое марксистско-ленинская философия?
— Марксистская философия отличается тем, что кота в этой комнате нет; а марксистско-ленинская — еще и тем, что один из ловящих то и дело кричит, что он поймал этого кота.

***

В актовом зале НИИ два портрета: портрет академика Иванова, который изобрел электричество, паровоз, пароход и самолет, и портрет академика Петрова, который изобрел академика Иванова.

***

Защищая диссертацию по теоретической физике, диссертант неоднократно ссылался на некоего Однокамушкина. После защиты к нему подошел один из профессоров и тихо спросил:

— Кто этот Однокамушкин?
— Это Эйнштейн, — тихо ответил ему диссертант.

(По-немецки и на идиш «Эйнштейн» — «один камень»)

***

Рабинович ходит по разбитым улицам недавно освобожденно­ го города и, останавливаясь у развалин, качает головой и говорит:

— Ай-яй-яй. И это все из-за одного человека!

Его задерживают и приводят в управление НКВД.

— Это кого же вы имеете в виду?
— Гитлера, разумеется!
— Хм... Можете идти. Вы свободны.
— Подождите, а вы кого имели в виду?

1950-е

Варианты ответа на вопрос: «Как живешь?»

— Как на пароходе: горизонты широкие, деваться некуда, тошнит, а едешь.
— Как Ленин: не кормят и не хоронят.
— Как жёлудь: кругом одни дубы и каждая свинья но­ровит сожрать.
— Как картошка: если зимой не съедят, весной поса­дят.
— Как в сказке: чем дальше, тем страшнее.

(Начало 1950-х годов)

***

— Не будет ли лучше высылать тунеядцев не в лагеря, а за границу?
— Не будет, ибо немедленно появятся миллионы новых тунеядцев.

(Конец 1950-х гг.)

***

Интервью с западным туристом.

— Есть ли в СССР дома терпимости?
— Да, но они все за городом и называются «до­мами отдыха».

***

Перед репатриацией из Италии в СССР армянин договорился с остающимся на Западе братом, что если в СССР хорошо, то он напишет письмо обычными чернилами, если плохо — зелеными.

Через некоторое время приходит от него письмо, написанное обычными чернилами: «Всё отлично, дали квартиру, работу, все в изобилии. Если и есть недо­статки, то только мелкие. Например, невозможно достать зеленые чернила» .

***

Отец и сын:

— Папа, у нас уже построен социализм или будет еще хуже?

1960-е

Вопрос армянскому радио:

— Что такое демократический централизм?
— Это когда каждый в отдельности против, а все вместе — за.

***

Социологический опрос рабочих и служащих.

— Как вы живёте?
— Хорошо.
— Что вы читаете?
— Газеты и журналы. Иначе откуда я знал бы, что живу хорошо?

***

Вопрос армянскому радио:

— Что будет, если в Сахаре построить социализм?
— Первые пятьдесят лет ничего не будет, кроме планов. А потом начнутся перебои с песком.

***

— Какие основные препятствия стоят перед совет­ским сельским хозяйством?
— Их четыре: весна, лето, осень и зима.

«Застой» — 1970-е—1980-е

Этот период в нашей стране был настоящий «золотой век» анекдота, в том числе анекдота политического. Многие из шуток того времени до сих пор способны вызвать улыбку.

***

Экскурсия на Красной площади. Один из туристов спрашивает экскурсовода:

— Зачем и когда построили Кремлевскую стену?
— Очень давно, для того, чтобы разбойники не нападали на честных горожан
— Оттуда? — спрашивает турист, указывая на Дворец съездов.

Кремлёвский Дворец Съездов

***

Встречает Брежнев мальчика:

— Здравствуй, мальчик. Какой у тебя красивый велосипед!
— У нас теперь все красивое: и машина, и квартира, и дача.
— Очень хорошо! Это партия и я лично дал твоему папе машину, кварти­ру и дачу. Ты знаешь, кто я?
— Папа, папа! Дядя Мойше из Америки приехал!

***

— Как советский народ двигался к коммунизму?

При Ленине — пешком сквозь туннель. Кругомтьма, впереди будто бы свет.

При Сталине — как в автобусе. Одни сидят, другие трясутся.

При Хрущеве — как в самолете Ан-2. Болтает, всех тошнит, а деваться некуда.

Теперь — как в открытом космосе. Непонятно куда и опереться не на что.

***

Брежнев выступает на заводе перед рабочими и служащими:

— В текущей пятилетке мы ещё испытывали определенный не­достаток в различных видах продукции. Но в будущей пяти­летке у нас уже будет всё, что нам потребуется.

Голос из зала:

— А у нас?

 

 

Из книги Доры Штурман и Сергея Тиктина «Советский Союз в зеркале политического анекдота». Лондон, 1985.

===========

До́ра Моисе́евна Шту́рман (урождённая Шток, в замужестве Тиктина; 3 марта 1923, Харьков — 4 января 2012, Израиль) —

  

израильский литературовед, политолог, публицист, историк литературы.

Дора Штурман была одним из самых известных публицистов третьей волны эмиграции, произведения которой жадно читали в Советском Союзе доходившие до нас номера израильского журнала ''Время и мы'', парижской ''Русской мысли'', американского ''Нового русского слова'' со статьями Штурман о природе большевизма, о Солженицыне, Сахарове, борьбе за власть в Кремле, противостоянии цивилизаций и идеологий. Звучали статьи Доры Штурман и в передачах Радио Свобода из Мюнхена.