Шестидесятые годы на физфаке ЛГУ: сборник воспоминаний
Опубликовано 2018-02-07 13:00
Шестидесятые годы в Советском Союзе теперь уже прошлого, двадцатого века принято называть оттепелью. Что верно только с точки зрения климата. Оттепель бывает либо между заморозками, либо в преддверии весны. Которая в политическом смысле в СССР после оттепели не наступила...
Думается, что правильнее (смотря на проблему шире) называть шестидесятые годы Бронзовым Веком Советской Культуры. Следуя Гесиоду (для которого за Золотым Веком следует век Серебряный, потом Бронзовый, потом железный...). Серебряный век поэзии был назван всего лишь серебряным, а не золотым, уступая звание Золотого Века русской культуры эпохе Пушкина и последовавшему за ней расцвету литературы вплоть до Толстого и Чехова, музыки Великой Кучки (по-русски названной Стасовым пренебрежительно, в отличие восприятия этой великой группы творцов на Западе: Mighty Handful, Magnificent Five: напоминание к размышлению) балетов и опер Чайковского, Глинки, Мусоргского: Весь русский 19ый век.
В этом контексте, взирая в масштабе столетий, шестидесятые годы 20ого века в СССР справедливо назвать Бронзовым Веком Советской Культуры. Многонациональной культуры, в которой авангардом была русская культура, а основной русский язык.
Воспоминания об этой эпохе, в которую в правительстве и народе было громадное уважение к науке (и не случайно: первыми запустили Спутник, самая читающая нация в мире) имеют особенное значение.
Несколько лет назад появились мемуары шестидесятников (не путать с пятидесятниками) о Математико-Механическом Факультете Ленинградского Университета (опубликованные в журнале новых концепций с разрешения его составителей ранее МАТМЕХ ЛГУ, шестидесятые и не только Сборник воспоминаний http://newconcepts.club/website/articles/368.html) а также Шестидесятые Годы на физфаке ЛГУ: сборник воспоминаний изданный маленьким тиражом но свободно "гуляющий" по интернету. Для того, чтобы сделать последний доступным широкой аудитории, воспроизводим его.
Читайте также:
Эта книга — рассказ о том, как пытались выжить люди в осажденному Ленинграде, какие страдания они испытывали, какую цену заплатили за то, чтобы спасти своих близких. Автор, доктор исторических наук, профессор РГПУ им. А. И. Герцена и Европейского университета в Санкт-Петербурге Сергей Викторович Яров, на основании сотен источников, в том числе и неопубликованных, воссоздает картину повседневной жизни ленинградцев во время блокады, которая во многом отличается от той, что мы знали раньше. Ее подробности своей жестокостью могут ошеломить читателей, но не говорить о них нельзя — только тогда мы сможем понять, что значило оставаться человеком, оказывать помощь другим и делиться куском хлеба в «смертное время».
Единственным зарегистрированным браком Ахматовой из трех, считающихся браками, был союз с Гумилевым. Жизнь в квартире Пунина была была шведской семьей: зарегистрированная жена Анна и незарегистрированная тоже Анна Ахматова. Великого впоследствии ученого Льва Гумилева поселили в коридоре. Несмотря на то, что Лев Гумилев съехал с квартиры Пуниных, он все же продолжал столоваться именно в этом доме. Хозяин дома называл это не иначе как "кормление зверей".
Прочтите замечательную статью. Взгляните на фотографии, включая фото легендарной люстры. О которой программа канала Культура утверждала, что ее никогда не было. Хотя ленинградцы - и я в их числе - отлично ее, незнамо с чего уничтоженную, явственно помнят
30 лет назад в Петербурге закрылось знаменитое кафе “Сайгон”, его еще называли ленинградским Вудстоком. “Сайгон”, ленинградская легенда 1960–1980-х, был антитезой унылым советским столовкам и пирожковым.
|
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. Войдите в систему используя свою учетную запись на сайте: |
||