Праведник мира Ян Карский

Мир не захотел Услышать Этого Человека...??? К 100 Летию со Дня Рождения   Яна Карского...

 

 

 

В 1944 году в Нью-Йорке вышла книга «Я свидетельствую перед миром. История подпольного государства». Автор ее – поляк Ян Карский, родился в апреле 1914 года. (Tогда он носил другую фамилию). Через 100 лет – год его юбилея Польша объявит годом Яна Карского.

 

Бог один

Ян Ромуальд Козелевский родился в Лодзи в небогатой католической семье. Воспитывала его мать, рано овдовевшая Валентина Козелевская. Позднее он вспоминал:

«Дипломов у нee не было. Мать была религиозна: она считала, что Бог для всех один, только по-разному являет себя разным людям. Поэтому в мире существуют различные религии, церкви, но Бог – общий. Oна уверяла, что Бог требует от нас, чтобы мы были терпимыми по отношению к другим».

 

В 1935 году Ян Козелевский закончил Львовский университет, потом артиллерийское училище. В январе 1939 года начал работу в МИДе Польши. 24 августа 1939 г. был мобилизован в армию, а 1 сентября началась война.

 

Он вспоминал: «На войну я отправился с «лейкой», чтобы фотографировать генералов… уже в Берлине. Какой же я был дурак!"

 

Ян был ранен, попал в советский плен. В результате обмена военнопленными оказался в немецком плену. Можно сказать, повезло – польских офицеров в СССР ждала Катынь. Потом повезло еще раз – удалось бежать. Пробрался в Варшаву.

 

Его брат Мариан Козелевский при немцах был начальником варшавской криминальной полиции. Oн сделал брату новые документы. Так появился Ян Карский.

 

Полковник варшавской крипо Мариан Козелевский. Легендарный «пан Конрад» варшавского подполья. Схваченный в 1940 году гестаповцами и чудом спасшийся. Сторонник Армии крайовой, бывшей в послевоенной Польше вне закона. С помощью Яна бежавший с женой на Запад и спасшийся во второй раз...

 

Курьер подпольного государства

В годы Второй мировой войны на территории оккупированной Польши существовало не просто городское подполье, не просто партизанские отряды, а Подпольное государство с органами исполнительной, законодательной и судебной власти.

 

Работали подпольные театры. Подпольные типографии печатали книги и газеты. В подпольном Варшавском университете обучались около 2000 человек. Но главной целью подпольного государства было сопротивление оккупантам. Союз вооруженной борьбы был преобразован в Армию крайову. Связь между подпольным государством и Польским правительством в изгнании осуществляли несколько курьеров. Одним из них был Ян Карский.

 

Можно себе представить, как происходили эти вояжи через охваченную огнем войны Европу.

 

Это случилось во время очередной поездки во Францию еще в июне 1940 г. В Словакии Карского схватило гестапо. Боясь не выдержать пытки, он вскрыл себе вены. Для верующего католика – невероятный поступок... Выжил он чудом... Польское подполье организовало операцию по его спасению.

 

Перед последней поездкой в Лондон в конце 1942 года знакомый стоматолог сделал Яну несколько уколов в челюсти. Те распухли так, что говорить он не мог. Зубов давно не было – их выбили в гестапо.

 

Из Польши с поддельными документами он проехал Берлин, Брюссель и Париж. Потом перебрался через Пиренеи в Испанию, оттуда – через Гибралтар в Лондон.

 

Через все границы правительству в изгнании был доставлен отчет подпольного государства.

 

«Из мира живых я попал в мир мертвых»

«Я опять возвращаюсь туда. 35 лет прошло. Нет, я не хочу туда! Нет!» По лицу говорящего эти слова мужчины катятся слезы. B фильмe французского режиссера Клода Ланцмана «Шоа» Ян Карский рассказывал о том, чему был свидетелем.

 

Перед отъездом в Лондон Карский встретился с представителем Бунда Лионом Файнером и делегатом от сионистов Менахемом Киршенбаумом. И вместе с Лионом Фейнером проник в гетто.

 

«Слезы, голод. Это был нечеловеческий мир. Это был ад на земле!»

 

Они шли по улицам гетто, и Лион Фейнер всё время повторял: «Запомните это. Расскажите это.» А потом Карский увидел концлагерь Избица Любельски.

 

46 составов с коррозионной негашеной известью. Они были наполнены охваченными ужасом евреями. «...леденящие кровь стоны и вопли смешивались с выстрелами, руганью и выкрикиваемыми командами. Мне никогда не забыть этого кошмара». То, что увидел Ян Карский в гетто и лагере, потрясло его настолько, что он начал свою борьбу.

 

Бог выбрал меня, чтобы Запад узнал о трагедии евреев в Польше

28 ноября Ян Карский прибыл в Лондон. Свой доклад он передал польскому правительству. Он везде рассказывал об уничтожении евреев на польских землях, а ему не верили. Рассказывал о том, что видел в Варшавском гетто и Избице, – думали, что преувеличивает.

 

Его принял министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден. Выслушал и, выступая в палате общин, заявил, что «гитлеровская Германия целенаправленно ведет политику истребления евреев. Лица, ответственные за эти преступления, должны понести заслуженное наказание». В знак солидарности с польскими евреями депутаты встали. Трогательно, конечно, однако никаких решительных действий со стороны британского правительства так и не последовало.

 

Возвращаться в Польшу было опасно. Яна Карского отправили в Вашингтон. Польский посол в США Ян Чехановский бил, что называется, во все колокола, стараясь привлечь внимание к Яну Карскому. Первым, с кем Ян встретился, был судья Верховного суда. Выслушал... и не поверил ни одному слову.

 

Карского пригласили в Белый дом. Он рассказал президенту Рузвельту о геноциде, однако и это не произвело ожидаемого эффекта. А чего можно было ожидать, если даже евреи по обе стороны Атлантики были уверены, что Карский преувеличивает, – настолько чудовищными были его рассказы.

 

Благодаря Яну Карскому власти союзников уже в начале 1943 года узнали страшную правду. Узнали… и ничего не предприняли...

Прошло больше сорока лет. 31 марта 1995 года в Королевском колледже Лондона американский профессор-политолог Ян Карский читал лекцию «Предостережение о геноциде».

 

«Я дважды встретился с обоими еврейскими лидерами. Они сказали мне: «Евреи совершенно беспомощны. Польское подполье может спасти нескольких человек, но оно бессильно остановить процесс уничтожения. Только союзники могут помочь нам». Я поклялся, что сделаю всё, что в моих силах».

 

Бюро информации и пропаганды Армии крайовой передало Карскому микропленку. На ней были данные, касающиеся уничтожения евреев. Пленка была запаяна в обычный ключ от дома. Ключ этот был переслан и достиг Лондона на две недели раньше Карского. Польское правительство передало информацию союзникам так быстро, как только могло.

 

Ян Карский выполнил свое обещание.

«Я старался изо всех сил.... Я встретился с самыми могущественными лидерами в Англии и потом в Соединенных Штатах. Я старался рассказать о еврейской трагедии как можно большему числу людей».

В послании польских евреев было несколько просьб:

– Включить пункт о прекращении уничтожения евреев в военную стратегию союзников.

– Засыпать Германию миллионами листовок с описанием того, как немцы уничтожают всё еврейское население.

– Pазбомбить железнодорожные пути, ведущие к Освенциму.

– Пригрозить немцам бомбардировками возмездия.

Для отказа на все эти просьбы (или мольбы!) нашлись тысячи убедительных аргументов... По словам Карского, «контрдоводы казались разумными, но все они были таковы, чтобы исключить любую помощь евреям... Ничего не было сделано. В мае 1945 года пришел конец войне, множество людей приехало в Германию: американцы, англичане, государственные деятели, епископы… – они все заявляли, что... не знали, что творилось в лагерях. Я ... проникся отвращением к этим высокопоставленным мужам, к этим правительствам, потому что, по правде говоря, они знали!»

 

Книга

«Мое свидетельство миру. История подпольного государства». Эта книга была написана Яном Карским и опубликована в США в 1944 году. В ней он хотел донести до мирового сообщества, что польское правительство в изгнании руководило Сопротивлением и имело право возглавить страну после победы. Иллюзии, иллюзии...

 

Интересно, что убежденный антикоммунист Карский винил в польской трагедии не Сталина. В сердцах сравнивший как-то Ялтинскую конференцию с Мюнхенским сговором, он однажды горько сказал: «Некоторые говорят: «Ах, если бы Сикорский не погиб, то вся послевоенная Польша выглядела бы иначе». Чепуха! Если бы Сикорский не согласился на уступки, то американцы или французы «обнаружили» бы документы, неопровержимо доказывающие, что Сикорский всю жизнь был фашистом и что доверять ему поэтому нельзя. Говоря объективно, в июле 1944 г. для независимой Польши места не было».

 

В 1945 году союзники перестали признавать легитимность польского правительства в изгнании, и Польша стала одной из стран социалистического лагеря.

 

Главы «Гетто» и «Последний этап», пожалуй, самые известные в книге. Это были первые документальные свидетельства о Холокосте.

 

После войны...

Ян Карский остался в США. Его женой стала Полина Ниренская, известная танцовщица и хореограф. Все ее родные погибли во время Холокоста. В 1952 году он получил степень доктора политологии. 30 лет преподавал в Джорджтаунском университете.

В 1981 годy в Вашингтоне проходила конференция освободителей концлагерей. Ее организовал Эли Визель, писатель, лауреат Нобелевской премии, узник Освенцима.

 

Когда заговорил Ян Карский, зал встал.

 

«В 1942 году, в Варшавском гетто и в Избице Любельской я стал польским евреем… Я - католический еврей. И не считаю ересью свое убеждение в том, что человечество совершило второе грехопадение: одни – исполняя приказ, другие – не обращая внимания. Одни, не желая знать, другие – оставаясь равнодушными. Одни – из эгоизма и лицемерия, другие – по холодному расчету. Этот грех будет преследовать людей до конца света. Он преследует и меня».

 

В 1982 году музей Яд Вашем присвоил Яну Карскому звание Праведника Мира. В 1994 году он стал почетным гражданином Израиля.

 

Ян Карский умер 13 июля 2000 г. в Вашингтоне. На гроб, покрытый флагaми Польши и США, была возложена и желтая звезда. Ее привез Марек Эдельман — легендарный руководитель восстания в Варшавском гетто.

 

P.S. Незадолго до смерти, в интервью польскому телевидению, Ян Карский сказал: «Английская и американская разведки прекрасно знали, что происходило с евреями. Наверняка они им сочувствовали, даже жалели их, но это была всего лишь второстепенная проблема... надо было спасать всё человечество. А какие-то там евреи? Кому до этого было дело?»